Богатство семьи. Как сохранить человеческий, интеллектуальный и финансовый капиталы. Главное из книги Д.Хьюза

Краткий аудиообзор книги

Вступление. Аудио (15 мин.)

Джеймс И. (Джей) Хьюз-младший (консультант и адвокат в шестом поколении, автор множества статей по управлению семьей и сохранению богатства):

Известная во всем мире поговорка, американский вариант которой звучит так:

«Каждое четвертое поколение ходит в одной рубашке».

На время отойдя от дел и поразмыслив, я решил выяснить, существует ли способ предусмотреть долговременное сохранение фамильного капитала, и если да, то каким образом можно развивать в семьях соответствующий образ мышления, чтобы опровергнуть поговорку. Я надеялся, что эти исследования помогут мне продолжать юридическую практику, а новые навыки позволят эффективно реагировать на негативный подтекст поговорки (долговременное сохранение состояния – якобы невыполнимая задача) и в то же время пребывать в уверенности, что вреда клиентам я не причиню.

Прежде чем мы вместе приступим к делу, разрешите кое-что рассказать о себе.

Во-первых, мой прадедушка по линии матери – уроженец Германии, эмигрировавший в США во время Гражданской войны. Вскоре после прибытия в Ньюарк, штат Нью-Джерси, он завербовался наемником в одно из армейских подразделений штата. Прадедушка поступил так потому, что каждый наемник получал щедрое вознаграждение от юноши-северянина, который не желал рисковать жизнью на войне. А мой прадедушка предпочел рискнуть, чтобы накопить необходимые средства и начать собственное дело после окончания войны. К счастью, он остался в живых (иначе я не писал бы сейчас эту книгу) и за несколько лет сколотил внушительное по тем временам состояние. Если вспомнить поговорку о рубашке, мой прадед был типичным создателем состояния, богачом в первом поколении.

Отец моей мамы, то есть мой дед, был девятым из одиннадцати детей в семье. К тому времени, как он подрос, семья преуспевала, все ключевые посты в семейном бизнесе занимали старшие братья. Дед понял, что может искать собственный путь: от него не ждали участия в общем деле, на него не возлагали финансовой ответственности в отличие от старших детей. Во времена Великой депрессии дед вложил свою долю родительского состояния в строительство в Ньюарке. Увы, его партнер растратил впустую средства фирмы, и мой дед обанкротился. Почти не располагая полезными навыками и деловым опытом, которые накопили его старшие братья, дед не сумел достойно обеспечить жену и трех дочерей. Так что в маминой семье ждать финансового краха в четвертом поколении не пришлось: капитал она потеряла уже во втором.

Этот эпизод семейной истории не давал мне покоя, казался лишним и неправильным. Особенно трудно было примириться с ним потому, что дедушку я считал моим первым по-настоящему близким другом. Вне всякого сомнения, одна из причин моего стремления работать с семьями и помогать им сохранять капитал – история расцвета и упадка маминой семьи.

Я убежден, что каждый человек приобретает знания одним из двух фундаментальных способов: либо в процессе интенсивной учебы, либо в результате активной практики.

Я изложил свою философию как совокупность принципов

Семья может успешно и долго сохранять свой самый ценный капитал – людей, составляющих ее.
Фамильное богатство состоит прежде всего из человеческого капитала (личностей, образующих семью), интеллектуального капитала (совокупных знаний, которыми обладает каждый ее член) и лишь во вторую очередь – из капитала финансового.
Задача семьи – способствовать стремлению каждого ее члена к счастью и при этом в течение длительного времени оставаться единым целым.
Успешное долговременное сохранение состояния требует создания и поддержания системы управления или совместного принятия решений, чтобы на протяжении по крайней мере одного столетия принимать преимущественно правильные и позитивные решения.

Каждая преуспевающая семья, за которой я наблюдал, высоко ценила пять добродетелей – правду, красоту, доброту, общность и сочувствие. Но превыше их неизменно ставилась любовь.

Если в вашей семье не ценят духовность, если она не входит в уникальную, присущую только вашей семье этику, тогда начните путешествие именно с ее поиска.

Долговременное сохранение богатства в системе управления семьей

Может ли семья успешно сохранять свое состояние в течение более чем сотни лет или, по крайней мере, на протяжении жизни четырех поколений?

С вашего разрешения, поделюсь краткой историей своих открытий и озарений. В 1967 году началась моя карьера юриста в отделе трастов и недвижимости компании Coudert Brothers. К тому времени мой отец проработал в ней уже тридцать два года, специализируясь на корпоративном праве. Юриспруденцией он продолжал заниматься в той же компании еще восемнадцать лет. Мне посчастливилось все эти годы работать вместе с ним и, что еще важнее, учиться у него. Живой интерес отца вызывали вопросы наследования частных (с собственным капиталом) и открытых акционерных компаний.

Он объяснил мне, что крах предприятий зачастую бывает результатом неэффективного долговременного планирования наследования.

Семьи, предпринимающие попытки сохранить и приумножить свое состояние, зачастую не понимают, что сама семья – это тоже предприятие и что методы долговременного планирования преемственности, которые практикуются на других предприятиях, применимы и к семье. Если семья понимает, что улучшение жизни каждого отдельно взятого ее члена – это бизнес, то она придерживается самой эффективной и полезной политики сохранения состояния.

По каким же причинам всемирно известная поговорка в наше время так же справедлива, как в прошлом?

Первая причина: у всех народов сохранение богатства означало и продолжает означать накопление этого богатства в форме финансового капитала. Очень мало семей поняли, что их состояние складывается из капитала трех видов: человеческого, интеллектуального и финансового. Еще меньше семей осознали, что они не в состоянии уберечь свой финансовый капитал без активного управления человеческим и интеллектуальным.

Лично я считаю, что решающий фактор утраты семейного состояния – это уделение львиной доли внимания финансовому капиталу и исключение из сферы внимания человеческого и интеллектуального капиталов. Если семья не понимает, в чем состоит ее богатство и не учится распоряжаться им, она неизменно обрекает своих потомков на ту самую участь из поговорки. В сущности, сосредоточение усилий только на финансовом капитале способно разорить уже второе поколение семьи.

Вторая причина: семьям невдомек, что сохранение богатства не статический, а динамический процесс и что каждое поколение семьи должно быть первым – поколением, создающим это богатство.

Многие члены семьи, получившие финансовый капитал по наследству, понятия не имеют, каким трудом он создавался, и зачастую придерживаются негативного мнения о самом создателе богатства. Представители последующих поколений семьи редко движимы теми же эмоциями, которые способствовали продуктивности первоначального создателя семейного капитала. Семья, которая предполагает или, хуже того, убеждена, что каждый ее член будет приумножать богатство и даже что в каждом поколении найдется обладатель созидательного инстинкта финансиста, обманывает сама себя. Такая семья встает на путь энтропии и движется прямиком к разорению.

Чтобы сохранить богатство, семья должна приумножать его. Но каким образом?

Можно уделять больше внимания сохранению человеческого и интеллектуального капиталов семьи. Можно понять его ведущую роль в создании новых человеческих и интеллектуальных накоплений, а также уяснить, что совершенства в управлении финансовым капиталом достиг тот, кто создал этот капитал. Благодаря такому пониманию своей основной задачи каждое поколение способно выступать в роли первого поколения создателей богатства.

Третья причина: семьям зачастую не удается укладываться в определенные временные рамки в деле успешного сохранения богатства. В итоге планирование применения человеческого и интеллектуального капиталов семьи оказывается чересчур кратковременным и индивидуальным, семья чрезмерно занижает планку своих достижений. Время следует измерять поколениями. Иначе как семья сможет определить, удержалось ли на плаву ее четвертое поколение? Ближайшая перспектива для семьи – это двадцать лет, среднесрочная – пятьдесят, долговременная – сто лет.

Придание особого значения кратковременным достижениям обычно преподносится под лозунгом «Мы – долговременные инвесторы». Такой нереалистичной самооценкой зачастую маскируют тот факт, что риск, необходимый для достижения ежегодных целей – в двадцатилетнем цикле они не более чем краткосрочные, – чересчур велик с точки зрения столетнего плана сохранения семейного богатства. Если рассматривать семейную стратегию инвестиций за двадцати-, пятидесяти- и столетний периоды, на первый план выступает терпение, которому обязаны успехом такие выдающиеся инвесторы, как Филип Кэррет и Уоррен Баффетт. Терпение полезно, чем бы ни занималась семья. В отличие от большинства инвесторов, время работает на семьи, поставившие перед собой цель долгосрочного сохранения финансового капитала. И наоборот, неумение воспользоваться временем приводит к потере ценных семейных активов.

Продолжительность жизни большинства моих современников такова, что мы преспокойно проживем более восьмидесяти лет, а наши дети доживут до девяноста – при условии, что до пятидесяти пяти лет у нас не будет выявлен инфаркт или рак и что мы не курим.

Вместо того чтобы уже в шестьдесят лет терять человеческие активы, семья получит возможность еще двадцать пять лет пользоваться человеческим и интеллектуальным капиталами большинства ее членов.

Четвертая причина: семьи не понимают роли внешних и внутренних обязательств в своих бухгалтерских балансах и не выполняют их. Помните, что главное обязательство семьи, стремящейся сохранить свое состояние, – добиваться вожделенного статус-кво, в котором вроде бы ничего не происходит, но и причин для беспокойства нет. Если обязательства не выполняются надлежащим образом еще на ранних стадиях жизни семьи, это в итоге чревато упадком.

Пятая причина: семьи не понимают, что фундаментальные вопросы сохранения богатства носят не количественный, а качественный характер. Большинство семей ставят во главу угла планирование количественных целей. Об успехе эти семьи судят по прибыли в своем индивидуальном и коллективном финансовых балансах. Отдельные члены семьи и вся семья в целом также готовят подробные отчеты о доходах, указывают в них годовой доход за вычетом расходов и на этом основании определяют, выросло или уменьшилось состояние семьи за год. Такое тщательное составление балансов и отчетов о прибылях и убытках необходимо для управления финансовым капиталом семьи. К сожалению, при этом не учитываются семейные качественные балансы. В столбцах и строках количественных балансов нет места для оценки человеческого и интеллектуального капиталов, а значит, для оценки его прироста или снижения. Без качественной оценки этих двух главных форм капитала семейные и индивидуальные балансы не полны и не отражают достижения семьи в деле сохранения своего состояния.

Чтобы подтвердить, что семья активно занимается сохранением своего состояния, необходимо ответить на четыре «качественных» вопроса

• Преуспевает ли каждый отдельный член семьи?

• Существует ли между членами каждого поколения общественный договор о том, чтобы их лидеры оставались в семье и проявляли внимание к потребностям тех, кого они возглавляют, а остальные имели возможность выбора?

• Знают ли члены семьи, как выйти из дела управления семейным состоянием и при этом не чувствовать, что им пришлось выйти? (Противоположный случай – не знать, как выйти из дела, и всю жизнь потратить на выяснение того, как это делается.)

• Успешно ли избранные представители семьи выполняют свои обязанности – распоряжаются человеческим, интеллектуальным и финансовым капиталами на благо каждого члена семьи? Ценятся ли их усилия?

В последующих главах я подробно рассмотрю все четыре «качественных» вопроса и объясню, почему они являются фундаментальными в деле успешного сохранения семейного состояния.

Шестая причина: семьи не знают собственной истории. История семьи способствует сплоченности ее членов.

Седьмая причина: семьи не понимают, что сохранение семейного состояния в течение длительного периода – невероятно тяжкий труд, в котором колоссальный риск фиаско сбалансирован вожделенной наградой – но в отдаленном будущем.

Большинству людей известно, что выбранных целей мы не достигаем чаще всего по той причине, что слишком рано отказываемся от процесса, посчитав его чрезмерно трудным. Семьи, приступившие к делу долговременного сохранения состояния, сталкиваются с обескураживающим фактом: даже в случае успеха этот процесс будет бесконечным. Потребуется принять решение участвовать в нем на протяжении жизни буквально всех последующих поколений.

А. Долговременное сохранение семейного состояния зависит в первую очередь от человеческого фактора

Большинство семей, основу культурных взглядов которых составляет современное толкование идей западноевропейского Просвещения XVIII века, убеждены, что сохранение состояния означает успешное управление их личным финансовым капиталом. Отчасти они правы. Но при этом не уделяется должное внимание приросту человеческого и интеллектуального капиталов семьи. Решающую роль в достижении успеха играют поступки членов семьи, а не их имущество. Современные семьи также склонны скорее к индивидуальному и вертикальному, нежели к коллективному и горизонтальному мышлению.

Для многих народов мира, особенно для конфуцианской культуры Китая, сохранение семьи является главной культурной целью. Представители этих народов и культур понимают, что сохранение семьи – по сути дела, вопрос наращивания ее человеческого и интеллектуального капиталов. Они стараются давать всем членам семьи максимально возможное образование. Решения о том, что наиболее выгодно для семьи, принимаются и в горизонтальном, а не только в вертикальном порядке, то есть интересы отдельно взятого члена семьи и его прямых наследников отодвигаются на второй план. К действиям китайские семьи переходят только после подробных обсуждений ситуации с участием большинства членов семьи. Они понимают, что рост семейного финансового капитала – не причина, а следствие успешного управления ее человеческим и интеллектуальным капиталами.

Б. Сохранение богатства – процесс управления, которому в каждом последующем поколении необходим импульс для преодоления угрозы возрастания энтропии

К сожалению, я на своем опыте убедился, что большинство семей теряют всю энергию, как только пройдет эйфория, вызванная появлением в семье новых членов, а на смену ей явится реальность: родительские обязанности и сопряженная с ними ответственность.

В дальнейшем семье предстоят браки, разводы и смерти. Каждое такое событие будет оказывать динамическое влияние на совокупную энергию семьи. Приобретая новых членов или теряя старых, семья и ее система управления будут получать энергию или лишаться ее. Способность системы управления семьи адаптироваться к притоку и оттоку энергии – залог успешного сохранения состояния.

Пополнение запасов креативной энергии в каждом поколении, происходящее при образовании союза двух людей, принятии семейной системы управления и ценностей, на которых она основана, – творческий процесс, благодаря которому возможно долговременное сохранение семейного состояния. Возрастание энтропии или рассеивание семейной созидательной энергии – извечный и заклятый враг семьи. А поддержание творческой энергии семьи – самый опасный враг энтропии.

В. Каждый член семьи – ее достояние

Каждый план сохранения семейного состояния должен начинаться и заканчиваться признанием, что ценнейшим активом семьи являются ее члены. Бизнесмены знают, что для успеха в бизнесе 70–80 % времени, отпущенного на управление, следует уделять росту активов, а 20–30 % – ликвидации задолженностей. Мой опыт свидетельствует о том, что почти в каждой семье время распределяется прямо противоположным образом. Любой преуспевающий бизнесмен, услышав, что его конкурент тратит 70–80 % времени на ликвидацию задолженностей, поймет, что скоро у него станет одним конкурентом меньше. Семьи, понимающие это, тратят 70–80 % своего времени на рост человеческих активов. Например, они сознают: сколько бы они ни экономили на налогах, неизбежно связанных с бизнесом, эти сбережения ничтожны по сравнению с доходами, потерянными из-за недостаточного образования членов семьи. Семьи, занимающиеся бизнесом, знающие свои активы и пассивы и правильно распределяющие время управления, в конечном счете успешно сохраняют свой капитал.

Г. Богатство семьи складывается из человеческого и интеллектуального капиталов ее членов. Финансовый капитал семьи – инструмент для поддержания прироста человеческого и интеллектуального капиталов

Человеческий капитал семьи – это отдельные личности, входящие в ее состав. Интеллектуальный капитал семьи – знания, приобретенные благодаря жизненному опыту каждого члена семьи, или просто то, что известно каждому ее члену. Финансовый капитал семьи – ее движимое и недвижимое имущество. Семья обязана знать, наблюдается ли прирост всех трех составляющих капитала.

Насколько я могу судить, семьи редко оценивают свой человеческий и интеллектуальный капиталы. Зачастую члены семьи даже не сознают, что им принадлежит капитал этих двух видов. Используя мое сравнение семей с предприятиями, подумайте, может ли преуспевать предприятие, упускающее из виду две из трех форм своего капитала? Менеджеры любого предприятия, не способные объяснить акционерам, наблюдается ли прирост их капитала, или, еще хуже, не знающие, что именно принадлежит предприятию, неизбежно будут уволены.

Неумение выявлять и оценивать человеческий и интеллектуальный капиталы семьи – главная причина поражения, которое семьи терпят при попытке сохранить свое состояние.
Семья должна сознавать, что ей принадлежит капитал в трех формах, и точно оценивать размер всех трех его компонентов, а также уметь предоставить своим «акционерам» отчет о состоянии дел.

Выяснив, что у нее имеется три вида капитала, семья должна установить приоритеты управления этими капиталами и их использования. Семьи, которые понимают, что рост человеческого капитала должен занимать главное место в списке приоритетов долгосрочного планирования, абсолютно правы. Физическое и эмоциональное благополучие каждого отдельно взятого члена семьи – первостепенная задача. Если эти человеческие активы семьи успешно процветают, значит, наблюдается прирост самой важной формы семейного капитала.

Наряду с ростом человеческого капитала должен происходить и рост капитала интеллектуального. В век информации сила семьи заключается в ее знаниях. История полна примеров, когда семьи процветали только потому, что знали чуть больше остальных и благодаря этому успевали воспользоваться знаниями раньше, чем конкуренты. Интересно не столько то, что им везло в деле сбора информации, а то, что они были интеллектуально готовы принять эту информацию и действовать в соответствии с ней. Информация бесполезна, если вы не обладаете навыками ее обработки и применения. В современную эпоху «мгновенных» способов связи умение семьи разумно пользоваться информацией приобретает все большее значение, поскольку и период, во время которого опережающие действия дают преимущества перед конкурентами, существенно сократился.

Во введении я высказал мысль, что успешное управление дает семье преимущество, помогая ей в течение длительного периода принимать больше удачных решений, чем неудачных. Поскольку борьба семей за ограниченные ресурсы постоянно обостряется по мере роста населения, умение семьи принимать оптимальные решения тоже превращается в важнейшую форму капитала.

Непосредственно оценить интеллектуальный капитал семьи невозможно, поскольку никакой объективный тест не позволит подсчитать объем и качество знаний каждого отдельно взятого человека. Следовательно, оценка интеллектуального капитала семьи отчасти субъективна. Успехи в учебе, карьере, творчестве, взаимоотношениях – свидетельства роста интеллектуального капитала семьи в целом. Еще один показатель – растущий финансовый капитал.

Строго говоря, не каждый процветающий член семьи будет способствовать росту ее финансового капитала. Но чем выше интеллектуальные и эмоциональные способности члена семьи, тем более вероятен рост общего семейного капитала, который приведет и к росту семейного финансового капитала – хотя бы потому, что этот индивидуум окажется лучшим акционером, бенефициаром или представителем семьи.

Д. Чтобы успешно сохранять свое состояние, семья должна представлять собой сплоченную социальную группу людей с общими ценностями, а каждое последующее поколение должно принимать эти ценности и вливаться в группу

В Европе есть одна семья (с ныне живущими десятым, одиннадцатым и двенадцатым поколениями) из сотен человек, которая каждый год подтверждает и заново принимает свою конституцию на семейном собрании. Собрания проводятся в деревне, где родилось первое поколение членов семьи. Повестки собраний обычно бывают насыщенными, но их основная задача – напомнить всем присутствующим, кто они, откуда взялись и чем отличаются от остальных людей. Этой семье принадлежат исключительно прибыльная международная корпорация и внушительный финансовый капитал. Большинство членов семьи живут в достатке благодаря доходам от семейного бизнеса. Лишь немногие работают, чтобы обеспечить себя, но все очень серьезно относятся к выбору управляющих семейными делами. Все эти люди прекрасно знают семейную историю и конституцию семьи. После достижения совершеннолетия молодые члены семьи вместе со старшим поколением принимают участие в работе ежегодных семейных собраний и в выборах представителей, управляющих делами семьи согласно ее конституции. Эта семья добилась поразительных успехов в стремлении сохранить фамильное состояние.

Данная семья – наглядный пример того, что общественный договор между членами семьи помогает оберегать и приумножать семейный капитал. Концепция общественного договора как фундамента, на котором строится система управления, заимствована из «Второго трактата о правлении» Джона Локка (см. «Два трактата о правлении», 1690). Общественный договор – соглашение группы людей, выражающее их ценности, цели и добровольное решение управлять своими поступками в соответствии с этими ценностями и целями. Согласно моей теории, важно, чтобы каждый отдельно взятый член семьи присоединялся к этому общественному договору, разделял ценности и цели семьи, а также ее стремление действовать в соответствии с этими ценностями и целями.

Что говорит нам история о семьях и общественных договорах? В древних, особенно доисторических сообществах постоянные пересказы истории сообщества были тем самым клеем, который не давал ему распасться. Именно благодаря таким повествованиям члены сообщества узнавали, в чем его отличие от других. Людям становилось ясно, кто они такие; они понимали, какое место занимают в данном сообществе. Подобные устные рассказы служили отражением общественных договоров доисторических сообществ. Позднее общественные договоры нашли отражение в письменных законах, религии, мифах, искусстве, а в более широком смысле – всей культуре того или иного народа. Каждый человек, желающий принадлежать к этой культуре, понимал свою роль, придерживался конкретных ценностей, участвовал в ритуалах и тем самым заключал общественный договор с другими носителями этой же культуры.

Одно из затруднений, с которыми сталкиваются семьи в вопросах внутреннего управления – склонность их членов строить и поддерживать в основном «вертикальные» отношения. Каждый член оценивает свое место в семье относительно родителей, дедов и прадедов. Но редко кто представляет себя в системе «горизонтальных» связей – отношений с родными, двоюродными, а также троюродными и т. д. братьями и сестрами. Однако именно на «горизонтали», то есть на поколения, возлагается обязанность возобновления семейного общественного договора, если семья стремится к долговременному сохранению своего состояния. Каждое поколение семьи должно заново переосмысливать общесемейные ценности и подтверждать верность им – конечно, если эти ценности будут признаны достойными. В ходе семейных консультаций этот процесс я именую «горизонтальным общественным договором».

На мой взгляд, удивительно, что в мире почти не существует литературы о решениях, принятых совместно родными братьями и сестрами и их кузенами и кузинами. Их умение действовать сообща играет решающую роль в процессе долговременного сохранения капитала. Во всех знакомых мне семьях, пять и более поколений которых процветали, существуют либо письменные, либо устные договоренности, касающиеся общесемейных ценностей и соответствующих им методов управления капиталом. В этих семьях каждое поколение активно побуждают придерживаться общих ценностей и практических методов. Всей молодежи в семье настоятельно рекомендуется заключать «горизонтальный общественный договор» с представителями своего поколения. Если какое-либо из поколений не присоединилось бы к семейному общественному договору, способность последующих поколений действовать в рамках этого договора и отражаемых в нем ценностей была бы значительно снижена. В итоге зародился бы процесс возрастания энтропии, а я считаю, что в этом случае почти невозможно восстановить способность семьи к долговременному сохранению капитала.

Е. Для успешного сохранения состояния семья должна создать систему представительного управления, посредством которой будет активно распоряжаться семейными ценностями. Каждое последующее поколение должно принимать участие в управлении состоянием

Когда семья осознает, что процесс принятия решений – это форма управления, она интуитивно понимает, что совместное принятие решений (в отличие от единоличного и стандартного для всех случаев) дает возможность действовать гораздо успешнее. Таким образом, все члены семьи поддерживают тактику привлечения интеллектуального и человеческого капиталов к процессу принятия решений. Пользуясь терминами, принятыми в бизнесе, это умение правильно распоряжаться всеми активами с целью получения максимальной прибыли.

После того как семья поймет, что совместное принятие решений не что иное, как форма управления, следующим этапом будет выбор системы управления, наиболее подходящей для той группы людей, на жизнь которых она будет оказывать влияние. Иначе говоря, семья должна выбрать такую систему управления, чтобы подавляющее большинство членов семьи считали выбор правильным и принимали последствия, которые вытекают из этого выбора конкретно для каждого из них.

В процессе принятия решений неизбежно возникают конфликты, которые невозможно разрешить внутри органов управления. В случае конфликта окончательное решение должен принимать высший, беспристрастный орган. Какую бы систему управления ни выбрала семья, ей понадобится «юридический отдел» или «совет старейшин», чтобы:

• эффективно разрешать внутрисемейные споры;

• обращать внимание семьи на случаи нарушения принятой семейной конституции;

• высказывать авторитетное мнение о том, как ценности и цели семьи влияют на процесс управления ею.

В системе управления моей семьей фигурирует семейная ассамблея, в которую входят мои родители, мои братья и сестры, их супруги и другие близкие, а также одиннадцать внуков и внучек с женами и мужьями. Собрания по правовым вопросам проводятся ежегодно. В редких случаях, когда между членами семьи возникают разногласия, в дело, разумеется, вмешиваются мои родители, а они имеют право привлечь к разрешению проблемы других представителей поколения, в котором вспыхнул спор.

Семьям известно, как создавать представительные органы управления - мы учимся принимать совместные решения еще в на родительских собраниях в саду и школе. На своем опыте мы убеждаемся, что совместный процесс принятия решений – самый лучший.

Ж. Целью органа управления семейным состоянием должно быть улучшение благосостояния каждого члена семьи

Со времен Аристотеля немало философов высказывали свои взгляды по тому же вопросу, обычно варьируя ингредиенты добродетели, но неизменно повторяя основную мысль о том, что жизнь является путешествием, в котором каждый из нас ищет счастье. Современный философ и собиратель мифов Джозеф Кэмпбелл назвал эту погоню за счастьем «поисками блаженства». Я убежден, что и Аристотель в IV веке до нашей эры, и Томас Джефферсон в XVIII веке нашей эры правильно понимали основную задачу управления на любом уровне: способствовать стремлению каждого человека к счастью.

Третья цель системы управления семьей – обеспечивать долговременный рост фамильного капитала: человеческого, интеллектуального и финансового. В рамках этой цели система управления осуществляет надзор за «семейным бизнесом». Члены семьи ставят перед этим «предприятием» задачи, разрабатывают политику роста фамильного капитала, выбирают исполнительный орган, аналог совета директоров, и следят за соблюдением политики. Совет директоров, в свою очередь, выбирает ответственных исполнителей – администрацию семейного офиса и опекунов, консультантов, наставников и покровителей, а также тех, кто оценивает со стороны проведение политики в жизнь.

Удачная система управления семьей создает трехмерную структуру – члены семьи, директора, исполнители, – в рамках которой выполнением задачи на всех трех уровнях можно управлять одновременно.

Решение

Первый пример – Ротшильды. В середине XVIII века Мейер Амшель Ротшильд основал дом Ротшильдов. У создателя фамильного капитала было пятеро сыновей; каждого из них Мейер Амшель ввел в банковские круги в пяти основных финансовых центрах Европы того времени – Франкфурте, Вене, Лондоне, Париже и Неаполе. Мейер Амшель ссудил сыновьям начальный капитал с условием возврата, чтобы «фамильный банк» мог и впредь обеспечивать ссудами членов семьи. Кроме того, глава семьи распорядился, чтобы сыновьям доставались прибыли его личного банка, как только первоначальные ссуды будут возвращены. Процент по ссудам Ротшильд назначил ниже, чем обычно. Однако он потребовал проценты в «интеллектуальной валюте». Согласно условиям соглашения, сыновья были обязаны делиться с отцом всей известной им финансовой информацией. Этим «интеллектуальным процентом» Ротшильд обменивался со всеми сыновьями. Говоря современным языком, он создал сеть для эффективного обмена информацией.

Мейер Амшель Ротшильд применил действенный метод инвестирования и принял во внимание риск для семейного человеческого капитала. Разослав сыновей в разные города, он произвел диверсификацию человеческих активов, предусмотрел пять разных вложений и тем самым повысил вероятность того, что по крайней мере один из филиалов выживет, несмотря на весь политический и экономический риск. История свидетельствует о том, что его стратегия географической диверсификации оказалась удивительно дальновидной. Филиалы семейного бизнеса во Франкфурте, в Вене и Неаполе обанкротились в результате исторических событий. Филиалы в Лондоне и Париже уцелели и продолжали процветать. Если бы Мейер Амшель Ротшильд оставил всех своих сыновей во Франкфурте, где был основан его бизнес, и не диверсифицировал человеческий капитал, вряд ли эта семья и ее предприятие пережили бы Холокост. Кроме того, диверсификация способствовала приросту интеллектуального капитала: каждый сын получил свой шанс добиться процветания, или, пользуясь моим термином, стремиться к счастью. Сегодня, спустя почти 250 лет, фамилия Ротшильдов по-прежнему остается синонимом богатства.

Мейер Амшель Ротшильд понимал роль финансового капитала в долговременном сохранении состояния, что и продемонстрировал, ссужая деньги, а не просто раздавая их сыновьям. Благодаря ссудам и их возврату Ротшильд обеспечил кругооборот своего капитала и воспользовался наилучшими возможностями на всей территории Европы. Кроме того, он наглядно продемонстрировал сыновьям, каково приходится их конкурентам, которым не повезло иметь богатых отцов. Практика ссуд привела к росту семейного финансового капитала и, что еще важнее, к росту интеллектуального капитала семьи.

Прежде чем закончить рассказ о Ротшильдах, следует отметить поразительную щедрость этой семьи. В Европе семья Ротшильдов снискала славу добропорядочных граждан, озабоченных судьбами других людей. Проявляя щедрость, семьи узнают о долговременном сохранении состояния больше, чем в тех случаях, когда только тратят или занимаются накоплением. В процессе помощи другим людям нередко заходят разговоры о ценностях, а в этих разговорах и спорах рождаются позитивные и успешные определения целей и задач.

Самое важное: Мейер Амшель Ротшильд создал систему управления семьей, которая преуспела в деле сохранения фамильного состояния. На пути Ротшильдов вставало немало препятствий – таких, как ужасы европейских войн (особенно Холокост), смерти, разводы, налоги, закон Мальтуса и инфляция. Несмотря на все эти трудности, семья Ротшильдов до сих пор процветает и прекрасно справляется с самоуправлением. Быть Ротшильдом теперь, через 250 лет после основания дома Ротшильдов, – значит являться членом преуспевающего семейства, которое сохраняет свой человеческий, интеллектуальный и финансовый капиталы.

Второй пример – Рокфеллеры. В середине XIX века Джон Дэвисон Рокфеллер-старший создал капитал семьи Рокфеллеров. Благодаря деловой хватке, усердию и долголетию Рокфеллера, прожившего 98 лет, к моменту смерти его состояние было самым крупным в Америке. Рокфеллер был большим филантропом; как и у Ротшильдов, благотворительность сыграла важную роль в деле сохранения капитала семьи Рокфеллеров.

У Джона Дэвисона Рокфеллера-старшего был единственный сын, Джон Д. Рокфеллер-младший. Этот сын еще в юности решил, что бизнес не представляет для него интереса, и с согласия отца посвятил всю жизнь управлению семьей и благотворительности. Джон Д. Рокфеллер-младший так же превосходно создал семью, как его отец – капитал, а филантропом был еще более преуспевающим. У Джона Д. Рокфеллера-младшего родилось шестеро детей: дочь и пятеро сыновей. Этому третьему поколению семьи Рокфеллер-младший завещал систему управления, которая и сегодня помогает сохранять капитал четвертому, пятому и шестому поколениям семьи.

Джон Д.Рокфеллер-младший основал семейный офис, чтобы управлять капиталом всех членов семьи, которые сочтут нужным обратиться за помощью. Этот офис снискал славу превосходными вложениями капитала, но главнейшую ценность для семьи представлял широкий спектр предоставляемых им услуг в сфере финансов и благотворительности. Основной целью офиса был рост человеческого и интеллектуального капиталов семьи. Джону Д. Рокфеллеру-младшему принадлежит идея ежегодных семейных собраний. Сегодня всех членов семьи Рокфеллеров приглашают на встречу в фамильное поместье раз в году. На повестке собрания – общие вопросы, личные и семейные проблемы. Рокфеллер руководствовался поистине блистательной догадкой о том, что в каждом поколении семьи возникают свои проблемы, с которыми необходимо справляться. В любой системе управления семьей первостепенную роль для жизнеспособности и долговечности играет подтверждение этой системы каждым последующим поколением и желание этого поколения участвовать в управлении семьей. Регулярные обсуждения общих вопросов гарантируют эффективную работу выбранной Рокфеллером системы управления. Джон Д. Рокфеллер-младший также разработал множество превосходных практических методов, непосредственно связанных с ролью членов семьи как ее служащих, ролью внешних консультантов и советников, а также с благотворительностью.

Не сразу можно понять, какую существенную роль в долговременном сохранении капитала Рокфеллеров сыграло решение Джона Дэвисона Рокфеллера-старшего, который не стал принуждать сына к работе в семейном бизнесе: отец вовремя понял, что призвание его сына – управление семьей и филантропия. Богатейший американец признал, что его единственный сын вовсе не обязан исполнить заветную мечту отца.

Я убежден, что готовность отца позволить сыну устремиться к счастью по собственному пути – одно из самых удачных решений с точки зрения долговременного сохранения капитала.

Интересно, что сам Джон Дэвисон Рокфеллер-старший продолжал до конца жизни заниматься любимым делом, таким образом внося неоценимый вклад в интеллектуальный и финансовый капиталы семьи. Не менее любопытно и то, что Джон Д. Рокфеллер-младший побуждал своих детей искать себе дело по душе, самостоятельно выбирать путь для стремления к счастью. В итоге Рокфеллеры в третьем поколении успешно занялись благотворительностью, политикой, международным банковским делом и капиталовложениями в новые сферы индустрии. Сегодня, спустя более чем 120 лет после создания богатства Рокфеллеров, эта семья отчетливо понимает, что ее главное достояние – человеческий и интеллектуальный капиталы, а финансовый капитал – лишь инструмент, помогающий каждому члену семьи стремиться к счастью.

Практические методы

• Необходимо предельно повысить физические возможности каждого члена семьи с целью его благополучия. Для этого требуется обеспечивать всей семье наилучшую медицинскую помощь, чтобы стремлению к счастью не препятствовали вредные привычки, физические и душевные недуги.

• Надо позаботиться об удовлетворении основных потребностей каждого члена семьи в пище, жилье и одежде, а если член семьи очутился в исключительных обстоятельствах, связанных с угрозой для жизни, помочь ему вновь обрести возможность стремиться к счастью.

• Следует добиваться, чтобы каждый член семьи в меру своих способностей понимал, как устроена семейная система управления и какую роль играет в ней он сам.

• Необходимо развивать у членов семьи чувство собственного достоинства и помогать каждому найти работу, которая наилучшим образом позволит этому члену семьи стремиться к счастью.

• Следует поощрять географическую диверсификацию человеческого капитала. Чтобы выдержать испытание глобализацией, семьи должны заявлять о своем присутствии во всем мире.

Семейные обычаи

Программа действий семьи

Какие же вопросы должны быть затронуты в программном заявлении семьи для определения ее задач, взглядов и ценностей?

• Я убежден, что задача семьи – способствовать стремлению ее членов к счастью и тем самым сохранять человеческий, интеллектуальный и финансовый капиталы. Но каждая семья должна выбрать и сформулировать собственные принципы. Следовательно, первая цель программного заявления такова: сформулировать задачи семьи.

• Все члены семьи должны иметь общее видение. Им следует смотреть в будущее и стремиться к одним и тем же целям. Они должны постоянно задаваться вопросом: как планировать, чтобы достижение текущих целей не противоречило двадцати-, пятидесяти- и столетним планам развития семьи.

• Семья должна признавать, что у нее есть «тайны». Каждая семья считает, что ей известны некие тайны, касающиеся ее самой и других семей. Но мой опыт общения с семьями и другими организованными структурами свидетельствует, а Джон О'Нил в книге «The Paradox of Success» («Парадокс успеха») подтверждает, что на самом деле никаких секретов нет. Эти мнимые секреты – одна из самых коварных проблем в сфере управления семьей, они незримо присутствуют на стороне пассивов в семейном балансе. Подорвать устои семьи они способны быстрее, чем какие-либо другие обязательства.

Вот пример вредоносного воздействия тайн, существование которых замалчивается. Однажды некая семья попросила меня помочь ей образовать управляющую структуру. Эта семья гордилась прочными семейными узами, успешными ежегодными собраниями и общим ощущением благополучия. Я задумался: если положение и вправду настолько стабильно, чем я могу помочь? Побеседовав со старшими членами семьи, я обнаружил, что в сфере управления царит хаос – из-за всем известных секретов, которые семья продолжала упорно хранить. Одна из дочерей была алкоголичкой, сын – наркоманом, вторая дочь вышла замуж за человека, которого все недолюбливали. Но во время семейных встреч об этих фактах не упоминали, и проблемы оставались неразрешенными. Собравшись все вместе, члены семьи твердили о том, как чудесно им живется и как все они преуспевают. Семье не только не удавалось приумножать финансовый капитал – проблемы истощали ее человеческие и интеллектуальные ресурсы. Энтропия была налицо. Я объяснил старшим членам семьи, что стараниям сохранить богатство мешают мнимые секреты. К счастью, меня поняли, со мной согласились. Сейчас эта семья взяла новый курс – на подлинное сохранение фамильного состояния.

Безусловно, все вы заинтересованы в конфиденциальности и согласны делиться финансовой информацией лишь с людьми, умеющими ею распорядиться. Прошу вас понять: конфиденциальность в широком смысле слова и распространение финансовой информации среди членов семьи (в виде, доступном их пониманию) – важные ценности, которым я придаю большое значение. Эти ценности можно выдвинуть на первый план в семейной программе. Однако сами по себе «тайны» приносят больше вреда, чем пользы, и потому из программы семьи их следует исключить. Я глубоко убежден, что составление семейной программы действий – прекрасная возможность обсудить взгляды членов семьи на вопросы, связанные с секретами, конфиденциальностью и разглашением информации. Семейная программа должна иметь раздел, отражающий консенсус семьи в этом вопросе; необходимо отчетливо сознавать, чем оберегание иллюзорных секретов, приводящее к негативным последствиям, отличается от подлинной конфиденциальности с ее преимуществами.

• Семья должна знать свою историю. Подготовка семейной программы – прекрасная возможность вспомнить историю семьи. История семьи – клей, который удерживает вместе ее членов. Во всех знакомых мне преуспевающих семьях на собраниях неизменно отводят время для обмена воспоминаниями и повторения истории семьи. В обсуждении участвуют и старики и молодежь – таким образом между ними крепнут узы, появляются общие ценности. Семейная программа должна четко отражать уникальную историю семьи.

• Семья обязана выбрать форму управления. В семейной программе должны быть указаны форма управления, которую выбрала семья, а также ее преимущества с точки зрения долговременного сохранения семейного состояния.

• Каждый член семьи должен понимать свою роль в ней. Последняя цель подготовки семейной программы – возможность убедиться, что каждый понимает, какая миссия на него возложена – и как на члена семьи, и как на личность. Я советую каждому члену семьи составить личную программу действий.

Ритуалы

Достижение совершеннолетия. Все племенные и многие религиозные сообщества отмечают переход человека от детства к взрослой жизни.

Новый старейшина. Все преуспевающие семьи и племена признают, что для правильного управления семьей или племенем необходимы старейшины. Появление нового старейшины – чрезвычайно важный момент в развитии семьи или племени, поскольку он свидетельствует о желании группы наделить конкретного человека правом разрешать споры, следить за соблюдением правил управления, хранить историю семьи. Индивидуальная работа этого человека завершена, его признали достаточно опытным, мудрым и готовым действовать от имени семьи.

Рождение нового члена семьи. Ритуалы в честь рождения нового члена семьи, а также в честь брака, благодаря которому численность племени увеличивается, имеют огромное значение.

Приход в семью нового члена в результате брака – еще один важный этап в развитии и человека, вошедшего в другую семью, и самой семьи.

Четвертый: смерть одного из членов. В большинстве семей смерть сопровождают определенными ритуалами. Таким образом чтят память покойного, помогают живым справиться с горем и обеспечивают умершему близкому место в общей истории, чтобы он вечно жил в памяти семьи.

Пятый: введение в семейный круг новых людей со стороны - опекунов, доверенных лиц, наставников, консультантов и hommes d'affaires (деловых людей). В ходе ритуала встречи таких людей их приветствуют и позволяют им занять надлежащее положение в семье.

Какие виды ритуалов семья может изучить, приступая к разработке собственных?

В большинстве религиозных сообществ приняты обряды крещения, имянаречения, брака, похорон. Общества отмечают важные события музыкой, речами, нарядами, танцами, угощением. К этим событиям, помимо уже называвшихся, относятся также выборы, окончание учебы и т. д. – словом, все знаменательное, что случается в жизни членов сообщества. Такие же ритуалы можно ввести и в семье, отмечая дни рождения, свадьбы, годовщины и похороны.

Пусть же каждая семья отмечает волнующие моменты, решающие шаги в своем развитии с помощью разработанных ею ритуалов, не похожих ни на какие другие. При этом вы почувствуете свою уникальность, обогатите семейную историю и, самое важное, добавите славы и блеска человеческому и интеллектуальному капиталам своей семьи и поспособствуете их росту.

Семейный баланс и отчет о прибылях и убытках

Семьям, пытающимся опровергнуть поговорку о рубашке, следует считать краткосрочным периодом двадцать лет, или время взросления одного поколения, промежуточным – пятьдесят (два поколения), а долговременным – сто лет (три поколения). При таком подходе совсем иначе воспринимаются составляющие баланса, иначе оцениваются активы и пассивы. Он же вынуждает прибегнуть к планированию на очень длительный срок.

Отчет о прибылях и убытках

Семьям тоже нужны подобные документы – так называемые семейные отчеты о прибылях и убытках за год. Вместе с балансами эти отчеты позволяют судить о приросте или сокращении человеческого и интеллектуального капитала в семьи за конкретный год и таким образом оценивать годовую работу семьи по управлению своими человеческим и интеллектуальным капиталами. Лидеры семьи собирают и рассматривают резюме и программы действий членов семьи, как описано в главе 2, чтобы оценить прирост и потери двух видов капитала. В качестве наилучшей практики для успешного управления я рекомендую семьям ежегодно обновлять резюме и личные программы действий. Эта практика позволяет лидерам семьи отчетливо представлять себе, насколько преуспевают в своем стремлении к счастью отдельные члены семьи – активы в ее балансе. Кроме того, становится ясно, что произошло в семье в целом за указанный год – прирост или сокращение человеческого и интеллектуального капиталов.

Семьи, составляющие семейный баланс и отчет о прибылях и убытках, обычно поражаются тому, насколько, оказывается, велики их человеческий и интеллектуальный капиталы. Но еще сильнее они удивляются, увидев, как заметно изменилось к лучшему их финансовое положение через два-три года после введения практики составления балансов и отчетов. Почему это занятие оказывается таким благодарным? Когда лидерам семьи известно, что представляют собой ее человеческий и интеллектуальный капиталы, они могут подключить членов семьи как «акционеров» к выполнению семейной программы, то есть к долговременному сохранению состояния. Когда члены семьи участвуют в этом процессе, общий риск разорения для всей семьи существенно снижается.

Распределение инвестиций

Инвестирование – мощный инструмент, увеличивающий доходную часть семейного бухгалтерского баланса. Эта глава написана исходя из предположения, что старшее поколение стремится увеличить денежную составляющую семейного капитала для более молодого поколения, хотя далеко не все американские семьи ставят перед собой такую цель. Большинство нынешних американских миллиардеров, таких как Уоррен Баффетт и Билл Гейтс, публично заявляют, что намерены потратить практически все свое состояние на благотворительность, а детям оставить весьма скромные суммы. Эти создатели крупных капиталов убеждены, что незаработанные деньги портят людей, лишают возможности добывать их своим трудом, тормозят созидательную жизнь последующих поколений семьи, если их обременяет богатство, накопленное другими. По мнению этих финансовых магнатов, секрет долговременного сохранения состояний заключается в том, что каждое поколение должно быть «первым поколением создателей семейного капитала» – в пределах возможностей его представителей.

Ту же мысль я выразил в главе 1 как основополагающий принцип успешного долговременного сохранения капитала, однако с вышеупомянутыми владельцами (основателями) гигантских состояний согласен не во всем. Я консультирую детей и внуков создателей крупных состояний, которые придерживаются подобных взглядов, и вижу, что эти дети и внуки в финансовом и психологическом отношениях зависимы от обладателя капитала так же, как в семьях, где исповедуют прямо противоположную философию. Ни свободный доступ к капиталу, ни отлучение от него еще не гарантируют успех в жизни. Только когда старшее поколение активно способствует стремлению молодежи к счастью, на свет появляется новое поколение создателей капитала.

В данном контексте под «распределением инвестиций» подразумевается распределение в семейном балансе по статьям (будь то отдельные члены семьи, трастовые фонды, автопарк или благотворительная деятельность) тех семейных финансовых активов, которые, скорее всего, будут способствовать долговременному росту капитала и в то же время снижению налогов на недвижимость, дарение или наследование.

Почти все мы знакомы с современной теорией «сбалансированного портфеля» и ее постулатом, согласно которому на 90 % успех долговременных вложений обеспечен правильным распределением активов (asset allocation).

У семей, успешно занимающихся капиталовложениями, имеются сложные и продуманные личные финансовые планы размещения активов. В их инвестиционные портфели зачастую входят обычные акции, облигации, вложения в недвижимость, предметы коллекционирования, другие предприятия.

Задача человека, занимающегося распределением инвестиций, –уравновесить риск, добиться максимального прироста совокупного семейного капитала.

Семье необходимо уделить внимание следующим вопросам

• В программу действий следует включить обязательства по долговременному сохранению состояния. Для успешного распределения инвестиций необходимо, чтобы каждый член семьи участвовал в нем лишь после тщательного обдумывания личных целей инвестирования, а также брал на себя обязательство придерживаться семейной стратегии сохранения богатства.

• Согласно программе распределения инвестиций, самые молодые члены семьи, должны приобретать активы с максимальным потенциалом роста. Портфели этих членов семьи должны соответствовать инвестиционной программе семьи, рассчитанной на сто лет. Старшим членам семьи следует приобретать активы с самым низким потенциалом роста, отвечающие двадцатилетней программе инвестирования. Промежуточным поколениям полагается действовать, исходя из семейной программы на ближайшие пятьдесят лет.

Две важные практики

Смена шляп

Первая практика описана в книге Эрнеста Дауда и Ли Хауснера «Hats Off to You» («Снимаем шляпу»). На ее страницах Эрни и Ли изложили историю отца и сына, вместе занимающихся бизнесом. Отец основал компанию, сын продолжал работать в ней. Отец таким образом нашел свое призвание, его предприятие процветало. А сын, хотя и был чрезвычайно высокого мнения о себе и своей работе в компании, не унаследовал отцовский талант, коллеги втайне считали его некомпетентным. Однажды в компании освободился один из высших постов, и сын решил, что это место предложат ему. Отец пригласил его на обед, сын сделал вывод, что цель обеда – объявить о повышении и отпраздновать вступление в новую должность. Прибыв в гости к отцу, сын застал его у бассейна. На столе лежали две шляпы. На одной было написано «босс», на другой – «папа». Отец радостно встретил сына, предложил ему сесть и надел шляпу «босс». Затем объявил: «Сынок, ты уволен». Потом снял первую шляпу и надел вторую, с надписью «папа», обнял сына за плечи и произнес: «Сынок, мы с мамой очень расстроились, что ты остался без работы. Чем мы можем тебе помочь?». Этой притчей Дауд и Хауснер объясняли, что в любой семье каждый ее член играет сразу несколько ролей.

Работая с семьями, состоящими из представителей трех поколений, и составляя схемы взаимоотношений членов этих семей, я нередко обнаруживаю, что у каждого из них насчитывается множество разных ролей – как правило, до двадцати одной. Например, один и тот же член семьи может быть одновременно внуком, сыном, братом, племянником, кузеном, супругом, дядей, родителем, а также бенефициаром, опекуном, членом правления, служащим, акционером.

Каким образом семья изучает данные взаимоотношения? Прежде чем приступить к этому упражнению, я предлагаю семье купить для каждого ее члена две шляпы – красную и синюю. На собрании я прошу всех членов семьи надеть красные шляпы и объясняю, что теперь они играют роль бенефициаров трастового фонда. Мы вместе развиваем необходимые навыки, осваиваем роли и обязанности добросовестного бенефициара. Затем все снимают красные шляпы и надевают синие, таким образом входя в образ опекунов. И наконец мы разбиваемся на пары и разыгрываем различные ситуации с участием бенефициаров и опекунов, причем каждый участник пары одновременно со шляпами соответствующего цвета «примеряет» на себя ту и другую роль. Такие инсценировки взаимоотношений и цветовое представление ролей – поразительно эффективный метод, благодаря которому каждый член семьи может разобраться в правах и обязанностях как бенефициара, так и опекуна.

Мой наставник и друг Дэн Гарви часто повторял: чтобы знания приносили пользу, они должны быть прочно усвоены и внедрены в жизнь ученика, стать частью его интеллектуального капитала. Упражнение со шляпами «Какая на мне шляпа?» – лучший из известных мне способов дать членам семьи попробовать себя в разнообразных взаимоотношениях и применить игровой опыт в жизни. Я настоятельно рекомендую семьям для облегчения процесса изучения сложных взаимоотношений на каждом собрании выбирать один из видов таких отношений, с помощью шляп выяснять, как эти отношения устроены, какие для них требуются навыки, а затем успешно применять полученные знания на практике.

Мой опыт свидетельствует: больше всего проблем в деле управления семьей возникает из-за непонимания, какие навыки необходимы для конкретных взаимоотношений. Как всем нам известно, если мы не в состоянии определить границы отношений, нам вряд ли удастся успешно строить и развивать их. Семьи же зачастую не признают существования разнообразных отношений и терпят фиаско, поскольку не в состоянии справиться с таким обилием связей. Знакомые мне семьи часто не замечают, что одни узы сопряжены с другими, и не умеют определять границы взаимоотношений. Если же показать семье, насколько сложен этот процесс, особенно когда каждому члену семьи приходится одновременно играть двадцать одну роль, да еще решать проблемы границ взаимоотношений, есть надежда, что семья научится управлять собой. Упражнение «Какая на мне шляпа?» – полезный инструмент, с помощью которого семья может изучать запутанные взаимоотношения и осваивать многочисленные роли.

Готовя к публикации второе издание этой книги, я решил усовершенствовать упражнение со шляпами, добавив в него третью сторону – в черной или белой шляпе. Много лет назад Мюррей Боуэн, которому мы обязаны полезными рекомендациями по работе с семьями, обнаружил так называемую проблему возникновения «треугольников». Эта проблема семейных взаимоотношений, в которые вовлечены три стороны, – частая причина серьезных нарушений функций семьи и многих бед для ее членов. Я недостаточно компетентен, чтобы профессионально обсуждать подобные вопросы с клиентами, но считаю своим долгом напоминать семьям о том, какой властью обладают подобные «треугольники», влияние которых может быть как позитивным, так и негативным.

Треугольник – самая устойчивая геометрическая фигура в мире, поэтому его прочностью и силой стоит воспользоваться. Работая с семьями по вопросам взаимоотношений, я обозначаю третьи стороны белыми шляпами: это лица, которые укрепляют узы между членами семьи в красных и синих шляпах. В случае отношений «бенефициар – опекун» такой третьей стороной может быть покровитель. Третья сторона в черной шляпе символизирует непонимание структуры взаимоотношений, третьего человека в треугольнике, который искажает форму этой фигуры и необратимо ослабляет ее. Человеком в черной шляпе может быть недобросовестный адвокат, супруг, охотящийся за удачей, невежественный друг, пусть и движимый добрыми намерениями. Попросите семью добавить эти два цвета в упражнение «Какая на мне шляпа?» – и оно приобретет глубину и правдоподобие.

Благотворительность дедов и внуков

Вторую практику, в пользе которой я убедился, можно ввести, перефразировав китайскую поговорку «Деды и внуки – естественные враги родителей» в «Деды и внуки – естественные союзники». Быть дедом – значит делиться семейным позитивным опытом, преданиями и легендами и при этом, в отличие от родителей, не думать о дисциплине и не сосредоточиваться на предостережениях, напоминая о негативном семейном опыте.

Во время работы с семьями деды часто спрашивают меня, какую роль они могут сыграть в управлении семьей. Во взаимоотношениях дедов со взрослыми детьми преобладает неуверенность, деды слишком остро сознают все ошибки, допущенные в воспитании. Они стремятся держаться с детьми как с равными и в то же время понимают, что о былых трениях нелегко так просто забыть. Какой бы ни была предыстория отношений, в деле управления семьей у взрослых детей и их родителей одинаковые цели – сохранить семью.

Старшее поколение берет на себя роль наблюдателей и, что еще важнее, «старейшин» – когда необходимо разрешить спор. Последняя роль жизненно важна для успешного управления семьей, однако к ней обращаются сравнительно редко. Учитывая сегодняшнюю продолжительность жизни, отведение 65-летним людям исключительно пассивной роли в деле управления семьей – непроизводительное использование важного семейного потенциала. И в то же время попытки лишить подрастающее поколение созидающей роли в управлении семьей чреваты раздражением и опять-таки напрасной тратой семейных человеческих ресурсов.

Я предлагаю семьям заняться благотворительностью, которая сама по себе является средством для практического усвоения семейных ценностей в процессе оказания помощи окружающим. Как способ, позволяющий старикам играть активную роль в управлении семьей, филантропия помогает дедам приучать внуков к семейным ценностям, особенно прививать им чувства благодарности и рачительности.

Как строится подобная благотворительная деятельность? Во-первых, я рекомендую семьям начинать с малого, поскольку даже 50 или 100 долларов для детей младшего возраста – очень крупная сумма.

Во-вторых, я советую максимально упрощать структуру действий. Если в семье уже есть частный благотворительный фонд, полезно выделить небольшой капитал специально для учебных целей. Если же такого фонда нет, можно организовать «фонд для целевых пожертвований», не превышающих 10 тысяч долларов, при какой-нибудь общественной организации.

В-третьих, я рекомендую привлекать к благотворительным акциям всех внуков старше шести лет. В семьях некоторых моих клиентов разница в возрасте между внуками превышает двадцать лет. Несмотря на такой огромный разрыв, я убедился, что любовь к дедушкам и бабушкам и восхищение ими объединяет внуков всех возрастов. Финансовые интересы всех внуков как группы одинаковы. Это сходство финансового положения нередко приводит к тому, что старшие внуки становятся наставниками для младших, руководят ими в общих ситуациях.

В-четвертых, для детей в возрасте от двенадцати лет следует организовать комитет для занятий благотворительностью. Увидеть, в чем заключается польза филантропии – в умении давать, – легко, но при этом мы часто забываем, что благотворительность – тоже бизнес, учебный полигон для приобретения необходимых инвестиционных и административных навыков, которые впоследствии можно с успехом применить в прибыльном секторе семейной деятельности. Я настаиваю на том, чтобы деды передавали административные и инвестиционные полномочия старшим внукам как можно раньше. Сами деды должны играть роль наставников и советников, оставляя за собой последнее слово – до тех пор, пока не убедятся в способности внуков принимать верные решения.

В-пятых, я предлагаю всем внукам и дедам образовать комитет по грантам. На мой взгляд, важно, чтобы каждый внук ежегодно участвовал в предоставлении гранта. Процесс обсуждения заявки на грант и голосования по нему – очень важный элемент обучения внука, а для деда это возможность проявить качества наставника. Я считаю, что любой ребенок старше шести лет способен ходатайствовать по поводу предоставления гранта. Очевидно, чем старше ребенок, тем больше письменных материалов, касающихся получателя гранта, он должен подготовить. От детей старше десяти лет я рекомендую требовать, чтобы они наносили визиты потенциальным получателям грантов, а если это невозможно, беседовали с их поручителями.

Хотя письменные материалы и визиты имеют немалое значение, в процессе ходатайствования о предоставлении гранта первостепенную важность приобретает соответствующее устное заявление внука на ежегодном собрании благотворительного комитета внуков и дедов. На этом собрании каждый ходатайствующий должен подробно объяснить, почему настаивает на предоставлении того или иного гранта. После этого выступления старшие члены комитета и другие внуки должны высказать свои конструктивные замечания, а затем проголосовать за или против предоставления гранта. Вопросы, предложения и дополнительная «домашняя работа» – залог серьезного отношения к процессу предоставления грантов даже в раннем возрасте. От детей постарше можно потребовать, чтобы они принимали более активное участие в работе организации, которой предоставляется грант, и прибавляли к этому гранту собственные средства.

Что может быть увлекательнее для дедов, чем заседать вместе с внуками, обсуждать их проблемы и попутно выяснять, какими растут младшие члены семьи? С точки зрения внуков, нет ничего полезнее, чем перенимать опыт дедов, узнавать, как они занимались благотворительностью в молодости, приобретать новые знания, уважать старших, постепенно набираться мудрости и привыкать к семейным ритуалам.

В-шестых, очень важно, чтобы родители были почти полностью отстранены от этого процесса. В таком отстранении нет ничего оскорбительного. Чтобы процесс обмена знаниями между поколениями был эффективным, родители должны активно способствовать непосредственному общению дедов и внуков и понимать, что их, родительское, присутствие будет только помехой.

В-седьмых, в пятом пункте, касающемся процесса предоставления грантов, скрыт еще один важный момент – приобретение необходимых навыков. Ходатайствуя о предоставлении гранта, каждый внук приобретает навык публичных выступлений, задатки лидера, умение отстаивать свое мнение и интересы других людей. Не могу сосчитать, сколько раз мои клиенты жаловались на то, что молодежь в их семьях никак не может преодолеть страх перед публичными выступлениями. И сами клиенты не раз упоминали, что хотели бы научиться обращаться к многолюдному собранию, предлагать вопросы повестки дня или вносить другие предложения, отстаивать свою позицию, доказывать собственную правоту. Задумайтесь о том, как успешно складывалась бы наша жизнь, если бы все перечисленные умения мы приобретали еще в ранней юности. Занимаясь благотворительностью под руководством дедов, ходатайствуя о предоставлении грантов, внуки развивают все эти навыки в атмосфере любви и заботы.

Филантропия дедов и внуков позволяет всем участникам узнать об увлечениях друг друга, научиться думать о ближнем, развить важные для будущей жизни навыки. При этом старшее поколение играет активную роль в управлении семьей, находит применение своей мудрости и дает выход любви к внукам. У дедов и внуков появляется общий опыт, они сближаются, вместе познают мир и его потребности.

Семейный банк

Семейный банк позволяет разумно распределять фамильное состояние и предоставлять членам семьи ссуды ("кредиты") на условиях, отличающихся от коммерческих. Другие банкиры сочли бы риск таких ссуд слишком высоким, но для семьи он довольно низок, поскольку эти ссуды вносят свой вклад в план долговременного сохранения семейного капитала.

Ссуды из семейного банка обычно получают с двумя целями: для инвестиций ради увеличения семейного финансового и интеллектуального капиталов и для развития и роста семейного интеллектуального и человеческого капиталов.

Нередко соответствующие вложения осуществляются в бизнес, основанный членами семьи. Такие ссуды на развитие бизнеса предоставляют согласно определенным правилам.

1) Получатель ссуды готовит бизнес-план и заявку на получение ссуды, аналогичную требуемой коммерческими кредитными учреждениями.

2) Получатель ссуды обсуждает выполнимость проекта с правлением семейного банка и консультантами.

3) Получатель ссуды обязан отчитываться о вложении предоставленных средств.

4) Получатель ссуды обязан вернуть ее.

Этот процесс служит для получателя ссуды отличным деловым уроком, в котором шансы на успешный финансовый исход максимально велики.

Ссуды на развитие и совершенствование семья предоставляет с целью увеличения интеллектуального и человеческого капиталов семьи путем роста независимости отдельных ее членов. Многие семьи не в состоянии понять, чем отличаются слова «субсидировать» (выплатить без возврата) и «способствовать».

Слишком часто просьбы членов семьи о помощи расцениваются как просьбы о субсидировании и порождают зависимость одних членов семьи от других. Зависимость от субсидирования, или, как я называю ее, «зависимость от невозвращаемых денежных пособий», – такой же опасный недуг, как алкоголизм или наркомания. Он истощает человеческий и интеллектуальный капиталы семьи быстрее почти всех прочих пассивов семейного баланса.

Обращаясь за ссудой на развитие, получатель должен объяснить, как она будет способствовать его независимости и каким образом она внесет вклад в семейный интеллектуальный капитал. Когда главы семьи начинают воспринимать дотации отдельным ее членам как ссуды на развитие, а те, в свою очередь, соглашаются официально обращаться за такими ссудами в семейный банк, у семьи появляется шанс избежать зависимости ее членов от денежных пособий.

Если людям предстоит объяснять родственникам и консультантам на заседании правления семейного банка, как будет использована конкретная ссуда, им придется позаботиться о том, чтобы ссуда действительно способствовала росту человеческого и интеллектуального капиталов. Отдача от ссуд на развитие происходит в виде роста независимости получателя ссуды и увеличения его личного капитала.

Семьи, стремящиеся сохранить свое состояние, очень быстро понимают: действительно, наличие кредитора-родственника – огромное преимущество перед конкурентами, но главная причина основания семейного банка – возможность делиться интеллектуальным капиталом.

Семейный банк – безопасная среда, в которой каждый член семьи может получить финансовое образование. Редко в каких учебных заведениях объясняют, как получить ипотечный кредит, кредит на автомобиль, на личные нужды или на развитие бизнеса.

Далеко не всем людям подходит такой метод обучения; финансовое образование многих остается недостаточным, финансовые дела складываются неудачно. Если семья ставит перед собой цель помогать развиваться своим членам, ей следует позаботиться о всестороннем финансовом образовании каждого. Эту проблему отчасти помогает решить учреждение семейного банка.

Вот некоторые рекомендации по учреждению семейного банка

• Семейный банк не должен быть официальным учреждением. Это не банк в привычном смысле слова. Важно, чтобы он оставался неофициальным, его деятельность – приватной.
• В семейном банке должны быть четкие правила проведения собраний. Необходимы должностные лица, директора, а если понадобится, и консультационный комитет. Нужны также процедуры принятия и рассмотрения заявок на получение ссуд.
• У семейного банка должна быть программа действий, включающая основные положения политики банка и причины его основания. Кредиторы и получатели ссуд должны понимать задачу семейного банка – предоставлять ссуды на условиях высокого риска и низкого процента, – а также последствия этой политики. В программу банка следует включить раздел о ценностях, в целом соответствующий семейной программе действий, а также объяснение, как банк будет помогать семье осуществлять свои задачи.
• Важно, чтобы все члены семьи – и кредиторы, и получатели ссуд – были согласны с программой действий банка.
• Особенно важно, чтобы все члены семьи, согласившиеся участвовать в работе семейного банка, имели копии всех заявок на получение ссуд.

Советники, наставники

Покровители

Нам известно, что юридическое понятие покровителя возникло в связи с созданием трастовых фондов в Великобритании, управляемых советом попечителей.

Покровитель восполняет потребность в беспристрастном человеке, который не имеет ни малейшего интереса в доходах или основном капитале трастового фонда, зато обладает полномочиями, чтобы удовлетворять определенные запросы бенефициара. Нередко бывает, что молодые члены семьи наследуют значительные состояния, не будучи готовыми нести всю полноту ответственности за свои финансовые дела. Чаще всего подобные проблемы возникают при переходе от системы выплаты постоянного «содержания» к небольшим открытым счетам (в возрасте 18–21 года) или же при прекращении существования трастового фонда и распределении крупных сумм. Затруднения вызывают и браки представителей младшего поколения семьи: как правило, новобрачным делают подарки, но дарители заботятся о том, чтобы в случае распада нового союза подарки достались представителю той семьи, которая их преподнесла. В любой из подобных ситуаций для распоряжения средствами, о которых идет речь, совет чаще всего рекомендует создание траста, условия которого могут быть изменены учредителем. Совет также предлагает молодому члену семьи распоряжаться трастом или самостоятельно, или с чьей-либо помощью, чтобы научиться вести свои финансовые дела. И наконец, совет рекомендует молодому человеку добровольно ограничить свое право менять условия траста или упразднять его таким образом, чтобы в обоих случаях требовалось согласие лица, которому молодой человек безоговорочно доверяет. Это лицо, имеющее влияние на судьбу траста, и называется покровителем. Выбрать покровителя предлагают и престарелым членам семьи, вкладывающим средства в трастовый фонд, – в данном случае покровитель обеспечивает дополнительные гарантии в случае старческого слабоумия или корыстного влияния на учредителя фонда.

Вторая роль покровителя – действия от имени всех бенефициаров траста в случае замены опекуна по их требованию. При любой системе управления необходимы проверки и составление балансов, чтобы ни одна часть системы не стала самоуправляющейся. Все ее элементы должны оставаться подотчетными. Если система управления семьей включает трасты, члены семьи, являющиеся бенефициарами, должны иметь возможность требовать отчета у опекунов (попечителей) трастов, увольнять и заменять опекунов, которые не оправдали ожиданий.

Разрешить проблему управления можно следующим образом: в уставе семейного траста следует предусмотреть процедуру назначения покровителя; условия, на которых бенефициары могут обратиться к покровителю с просьбой сменить опекуна; условия, которые наделяют покровителя соответствующими полномочиями. Некоторые советы наделяют правом замены опекуна непосредственно бенефициаров, а не покровителей.

Если речь идет о замене опекуна, я предпочитаю, чтобы между опекуном и бенефициаром стоял покровитель. Почему? Потому что покровитель не обязательно должен искать опекуну замену. Покровитель может бесстрастно проанализировать ситуацию и, если он считает, что так будет лучше для бенефициара, выступить посредником между ним и опекуном – посредником со стальной рукой в бархатной перчатке. Если же такое посредничество окажется неэффективным, опекун будет знать, что покровитель может найти ему замену и наверняка сделает это. Еще одно преимущество описанной процедуры заключается в том, что споры бенефициаров с опекунами решаются вне суда. Таким образом экономятся время и деньги и, самое главное, не разглашаются подробности финансового положения семьи.

Советники

Я рекомендую семьям привлекать к работе лиц, не являющихся членами семьи. У меня всегда вызывало недоумение то, что в семьях, которые обращались ко мне за помощью, я редко встречал других советников. Когда я предлагал позвать таковых, мои клиенты радовались, ситуация начинала меняться к лучшему. От своих коллег-советников я узнавал такие подробности о положении семьи, которые не смог бы сообщить мне никто другой. Члены семьи, присутствовавшие на таких собраниях, часто удивлялись, наблюдая, как легко все советники вместе решают, казалось бы, неразрешимые проблемы, к которым каждый из них в отдельности не знал, как подступиться. Советников выбирают за их особые навыки. Если позвать на первое собрание профессионального консультанта, он сумеет разрядить обстановку и правильно организует совместную работу советников с самого начала.

Наставники

Самые опытные наставники, в отличие от учителей, никогда не дают готовых рецептов и ответов. Чаще всего они ставят перед подопечными вопросы, позволяющие усвоить урок на собственном опыте.

Знание о том, как следует учиться именно тебе, а не кому-нибудь другому, – лучшее, что может дать подопечному опытный наставник. Истинное наставничество – проявление мудрости, интуитивное руководство, направление по пути самосознания, обеспечение свободы в стремлении к счастью. Успешное наставничество – это диалог, в котором оба участника узнают нечто чрезвычайно важное. Процесс обучения развивается в обе стороны.

Учителей, тренеров, старших товарищей и закадычных друзей зачастую ошибочно считают наставниками. Да, они могут играть роль наставников при определенном развитии отношений, но в основном выполняют совсем другие задачи.

1. Учеба заключается в том, что учитель предоставляет информацию, дает знания, к которым стремится ученик. Учитель о чем-либо рассказывает ученику, а тот пытается запомнить объяснения, обобщить полученную информацию.

2. Тренинг состоит в том, что тренер передает специфические навыки ученику. Как правило, тренер пользуется особым набором навыков, которыми владеет в совершенстве, и методикой тренировки ученика.

3. Старшие товарищи, опыту которых мы доверяем в той или иной сфере жизни, дают нам советы и помогают взрослеть. А мы даем старшим товарищам право направлять нас по верному пути, поскольку считаем свою жизнь подобием пути и движемся по нему, стремясь постичь тайны жизни. Старшие товарищи сродни наставникам, поскольку тоже задают вопросы, рассказывают притчи и пользуются метафорами. Но в отличие от наставников, старшие товарищи не проявляют активности и обычно несут ответственность перед целой группой, а не перед отдельно взятыми подопечными.

4. Между близкими друзьями, как правило, складываются задушевные отношения. Обе стороны обычно стремятся делиться секретами, дают обещания и ценят друг друга превыше всего. Дружеским отношениям присуща высокая степень интимности, они абсолютно лишены иерархической структуры и могут продолжаться на протяжении всей жизни. Несмотря на то что в отношениях с наставником обе стороны могут задавать вопросы и приобретать знания, отношения с лучшим другом – это не наставничество. В последнем случае основу диалога составляют вопросы подопечного. Наставничество касается в первую очередь подопечного, а не укрепления уз.

Чтобы найти наставника, следует задать себе вопрос: чему именно вы стремитесь научиться на данном жизненном этапе? Чего вы хотите – приобрести общие знания или глубже познать себя? Другими словами, хотите ли вы узнать больше о своем интеллекте и роли в мире, чтобы увидеть то, что находится за гранью между учебой и наставничеством, или предпочитаете обратить взгляд внутрь и подробнее разобраться в своей интуиции, внутреннем «я»?

После правильной постановки вопроса переходите к следующему важному этапу поисков наставника. Для этого обратитесь с вопросом к самым близким людям, которым вы максимально доверяете. Наставник и его подопечный должны с самого начала взаимоотношений признавать, что наставничество по своей сути – временное явление. Если смириться с непостоянством подобных взаимоотношений с самого начала, у вас появятся все шансы на их успешное завершение.

Наставничество – это призвание. Подыскивая наставника, отдавайте предпочтение тем, кто создан для такой роли и, самое важное, для решения уникальных вопросов, возникающих на определенном этапе вашей жизни. Выбирайте людей, на осведомленность которых вам указывает интуиция, – даже если сами эти люди уверяют, что знают мало.

Мудрецы Джон Гарднер и Уоррен Беннис учат, что один из фундаментальных компонентов счастливой жизни – учеба на всем ее протяжении. Если семья ценит своих членов и считает своим долгом оказывать содействие в стремлении каждого из них к счастью, ей понадобятся наставники, помогающие в учебе.

Обходиться без наставника – все равно что осваивать какой-либо вид спорта без помощи тренера. Можно самостоятельно узнать об этом виде спорта из книг, можно выучить правила и даже приемы, но на соревнованиях такой самоучка неизбежно потерпит поражение.

Практика требует высочайшего профессионализма. Частное обслуживание клиентов не может быть массовым продуктом; к решению проблем каждого клиента следует подходить индивидуально. В отличие от довольно простых и очевидных проблем с цифрами человеческие проблемы невообразимо сложны и запутанны.

К кому же в таком случае следует обращаться за советами частным клиентам? Ищите профессионалов в своем деле, которые избрали иной путь, причем осознанно. Находите людей, убежденных, что созданы для такой работы. Специалистов, искренне заинтересованных в судьбах других людей, неравнодушных к вам, проявляющих творческие способности не только в профессиональной сфере. Ищите человека, который мог бы стать вашим другом, подругой вашей жены, приятелем вашего ребенка. В конце концов, работать вместе в сфере управления семьей вам придется очень долго.

И наконец, отдавайте предпочтение советникам с «мышлением кузнечика». Мой первый учитель, наставник, друг и родственник Джордж Фарнхэм объяснял, что секрет его успеха в работе с частными клиентами – способность каждый день решать по пятнадцать-двадцать различных проблем, «прыгать» от одной к другой, как кузнечик. Джордж считал, что консультант должен столкнуться с великим множеством жизненных ситуаций, чтобы приобрести достаточный опыт и иметь возможность предлагать клиентам полезные советы. Он понимал, как легко неосмотрительным советом можно нарушить основной принцип греческого философа, взятый на вооружение профессионалами: «Главное – не навреди», и неизменно стремился избегать такого результата.

Лучшие специалисты по работе с частными клиентами отличались четырьмя особыми качествами. Они по-настоящему любили людей. Обладали «мышлением кузнечика». Строили планы на длительный срок. И самое главное – старались «не навредить».

Контроль без обладания

Контроль без обладания означает, что каждый член семьи придерживается принципа «Я владею тем, что контролирую, даже если по закону не являюсь обладателем этой вещи».

За тридцать пять лет работы в юридической сфере я убедился, что самой сложной задачей для моих клиентов неизменно оказывался отказ от владения чем-либо, но как только эту задачу удавалось осуществить, сохранить семейное состояние становилось значительно легче. В первые годы практики я заметил, что лишь некоторые пожилые члены семьи при жизни передавали значительную часть своего имущества молодым наследникам – несмотря на то, что таким способом старшее поколение могло бы заметно сократить пассивы в семейном бухгалтерском балансе. Из этого я сделал вывод, что людям не свойственно что-либо отдавать. С возрастом я обнаружил, что на самом деле люди очень охотно отказываются от обладания, но не от возможности принимать решения. Страх утратить контроль нередко бывает настолько сильным, что прослеживается даже в завещаниях отдельных лиц. Все, кто работал в финансовой и юридической сферах и имел возможность наблюдать за богатыми семьями, знают о попытках старого поколения распоряжаться имуществом даже «из могилы», в результате чего наследники ведут зависимую и незавидную жизнь.

Вот пример практического выполнения упомянутого принципа. Несколько лет назад ко мне по поводу планов, касающихся имущества, обратился один богатый человек лет семидесяти. Его семья состояла из жены, двоих детей и внуков. Сам он только что закончил пятилетнюю внутрисемейную тяжбу с предыдущим поколением семейных опекунов. Разбирательство было настолько скандальным, что мой клиент решил, несмотря на все проблемы с налогами, оставить одну половину своего имущества жене, а вторую – детям. Выслушав его пожелания, я спросил, не хочет ли клиент рассказать мне о членах своей семьи, чтобы я мог составить о них представление. И я узнал, что жена клиента, женщина лет шестидесяти, не имеет никакого образования, связанного с бизнесом. Все счета оплачивал ее муж, он же принимал все финансовые решения. У братьев и сестер жены финансовое положение оставляет желать лучшего, у нее постоянно просят материальной помощи. Старший сын клиента, которому недавно исполнилось сорок лет, один раз развелся, второй брак складывался «так себе», от обеих жен у сына есть дети. Дочь моего клиента, которой под сорок, одинока, работает врачом, уже дважды привлекалась к суду за «профессиональную недобросовестность». В обоих случаях суд оправдал ее, но случившееся навсегда испугало женщину. Выслушав все это, я спросил клиента напрямик: как он хочет распорядиться состоянием, которое заработал с таким трудом и решил оставить своим близким? Чего он хочет – уберечь капитал или разбазарить его? Как и следовало ожидать, клиент заявил, что меня это не касается, и потребовал подготовить необходимые документы. Читателям нетрудно догадаться, что в случае осуществления плана моего клиента эта семья перестала бы принадлежать к числу материально обеспеченных к тому времени, как подрастут внуки.

К счастью, через неделю этот клиент снова позвонил мне и предложил встретиться. Он заговорил первым: «Вы задали мне единственный вопрос. Я уклонился от ответа, желая, чтобы моя жена и дети сами распоряжались своим имуществом и не связывались с опекунами. Но теперь я понял, как опасно оставлять семейный капитал непосредственно моим близким. Большая часть собственности моей жены наверняка со временем перейдет к ее родственникам. Вторая жена бросит моего сына, дети от обеих жен недолюбливают отца. И наконец, медицинская практика моей дочери складывается так, что она в любой момент может стать жертвой собственных пациентов. Как бы мне обеспечить своих близких, но так, чтобы мое имущество не принадлежало им в строгом смысле слова?».

Я ответил: «Если вы научите близких распоряжаться имуществом, которое юридически не принадлежит им, вы обеспечите им прочное финансовое положение, какое только возможно». Клиент, естественно, удивился. А я объяснил: «Обратимся к фактам. У вашей жены нет финансового образования – каким же образом она может вдруг научиться вкладывать деньги? Как найдет в себе силы противостоять натиску родных? Каковы шансы, что она выберет добросовестных советников, если у нее нет никакого опыта? Кто научит ее распределять инвестиции, кто поможет ей учредить семейный банк, составлять семейный бухгалтерский баланс? Вероятность того, что она не сумеет сохранить ваш капитал, очень велика. Но если ваша жена начнет учиться всему перечисленному с помощью опытных и добросовестных консультантов и при этом в период обучения не будет рисковать имуществом, у нее есть все шансы сохранить состояние. Остается позаботиться только об одном: чтобы ваша жена усвоила концепцию контроля и поняла, какую роль ей предстоит играть».

Затем я рассказал клиенту, что та же самая концепция позволит его сыну и дочери снизить иной по сути, но не менее серьезный риск, угрожающий их будущему. Мой клиент согласился со мной: «Вы правы: контроль без обладания окажет существенную помощь и моей жене, и детям. И все-таки я не могу забыть своего плачевного опыта общения с опекунами, но уже предвижу, что вы посоветуете мне учредить трастовый фонд».

Я перешел к стратегиям, которым клиенту необходимо обучить своих близких, речь в них идет о действиях бенефициаров, об опекунах как представителях бенефициаров, об оценке со стороны и о частных трастовых компаниях.

Далее я заговорил об обязательствах, связанных со смертью моего клиента, особенно о потере его опыта и знаний (интеллектуального капитала), которые он не сможет передать жене, о том, что ей придется одной справляться с проблемами собственной родни, – все эти обязательства подвергнут серьезной опасности одну половину состояния. А поскольку мой клиент не в состоянии управлять семейной жизнью сына, гасить вспышки ревности и оберегать дочь от судебных процессов, то и второй половине его состояния грозит опасность.

Вы наверняка обратили внимание, что в этом примере не было сказано ни слова о налогах. Я полагаю, что долговременные налоговые преимущества трастовых фондов известны, о них охотно рассказывают финансовые консультанты. Более того, я убежден, что из всех пассивов, входящих в семейный баланс, легче всего поддаются урегулированию именно налоги.

В моем примере не говорится о внешних обязательствах, когда контроль без обладания спасает от рейдерского захвата, экспроприации, валютного контроля, вымогательства и Холокоста. Даже враждебно настроенное правительство не в состоянии отобрать у вас капитал, который вам не принадлежит. Какими бы ни были обязательства – внутренними или внешними, если вы распоряжаетесь имуществом, которое вам не принадлежит, ваши шансы на успешное решение вопросов, касающихся сохранения состояния и возникающих в связи с определенными обязательствами, заметно возрастают.

Бенефициары

Ежегодно ко мне являются клиенты, желающие подать в суд на своих опекунов. Каждый рассказывает печальную, а иногда и страшную историю о том, как непорядочно обошлись с ним в качестве бенефициара трастового фонда. Если бы эти рассказы слышали предки, которым принадлежал семейный капитал, им и в голову не пришло бы учреждать подобные фонды! Почти всегда основную проблему представляет сам бенефициар и лишь побочную – опекун.

Консультируя одного обиженного бенефициара за другим, я обнаружил, что никому из них не объясняли, что значит быть бенефициаром трастового фонда, и не учили этому. Следовательно, они были не в состоянии справляться со своими ролями и обязанностями. На каком основании я сделал столь обобщенный вывод? На том, что за тридцать пять лет практики я встретил лишь нескольких бенефициаров, знакомых с уставом своего трастового фонда или прочитавших его перед тем, как обратиться ко мне за консультацией. Участвуя в семинарах по этому вопросу, я неоднократно слышал от других бенефициаров, что документы фонда им непонятны, а в большинстве случаев они в них даже не заглядывали. Естественно, не стоит ожидать, что юридические отношения сложатся удачно, если одна из участвующих сторон не понимает даже свои основные права и обязанности. Правильно оценить работу опекуна бенефициар способен только в том случае, если ему известно устройство трастового фонда.

Проблемы во взаимоотношениях опекуна и бенефициара чаще всего возникают из-за недостатка образования у последнего или непонимания им своей роли и обязанностей. А пока обратимся к расстроенному бенефициару, явившемуся ко мне в кабинет, и поможем ему (точнее, ей) сдвинуть дело с мертвой точки. Через неделю ко мне пришел брат этой клиентки, и я объяснил ему все то же, что и ей.

После того как дама-бенефициар рассказала свою историю, объяснила, что очень зла и хочет подать в суд, я сообщил, что не занимаюсь возбуждением судебных процессов, но охотно порекомендую ей специалиста по трастовым тяжбам. И добавил: раз уж она обратилась ко мне, почему бы не обсудить варианты действий – а вдруг они окажутся более эффективными, чем судебный процесс? Дама согласилась продолжить разговор, и я задал ей первый вопрос: «Скажите, вы хороший бенефициар?». Такого вопроса бенефициары обычно никак не ожидают. После часа, проведенного в моем обществе, клиентка уже жалела, что затеяла этот разговор. Почему? Если бы она решилась прибегнуть к предложенному мной способу выхода из ситуации, ей пришлось бы всерьез взяться за дело. Добавлю мимоходом, что «домашнюю работу» были бы вынуждены выполнять и опекуны моей клиентки-бенефициара.

На этой же консультации я объяснил клиентке, что каждый образованный бенефициар требует от опекуна добросовестной работы и, судя по моему опыту, добивается ее. В конце концов опекун отчитывается перед бенефициаром – поначалу клиентке было трудно понять это, поскольку на протяжении многих лет она сама отчитывалась перед опекуном. Четкое понимание, кто кому подотчетен, – корень множества проблем в подобных неэффективных взаимоотношениях.

Некомпетентность бенефициара влечет за собой еще одну проблему – типичное ежегодное собрание, проводимое опекунами. Что плохого в подобном собрании? Во-первых, его обычно назначают на 11:15, а в полдень делают перерыв на ланч. Деловые собрания проводят таким образом только в том случае, если хотят уклониться от настоящей работы. Во-вторых, единственный вопрос повестки – общий обзор отчетов о работе фонда. Как правило, эти отчеты старательно подготовлены, выверены и обходятся фонду в кругленькую сумму. К сожалению, ввиду недостатка финансового образования, а тем более знаний бухгалтерского учета доверительной собственности, бенефициар не в состоянии понять суть этих отчетов. Стыдясь признаться в своем невежестве, будучи хорошо воспитанным и не желая «отнимать у опекуна время на объяснения», бенефициар принимает отчеты в том виде, в каком ему их преподносят. Затем ему представляют отчеты об инвестициях – опять-таки тщательно подготовленные и бесполезные, поскольку и инвестированию бенефициара никто не учил. Далее следует ланч, а с ним и завершение хоть сколько-нибудь полезной работы собрания. Поскольку это единственный опыт общения опекуна и бенефициара, вероятность возникновения проблем в отношениях между ними чрезвычайно высока, особенно если в один прекрасный день в бухгалтерском балансе фонда появятся невыполненные обязательства и обе стороны столкнутся с проблемой, которую не смогут даже обсудить на одном языке.

Но если у бенефициара есть соответствующее образование, ситуация в корне меняется. Во-первых, ежегодное собрание начнется в 9:00 и закончится в 10:30. Если стороны желают продолжить общение за ланчем – прекрасно, но уже не в связи с деловым собранием. Во-вторых, бенефициар потребует представить ему отчеты о работе фонда за две недели до собрания. К отчетам должны быть приложены предлагаемая повестка собрания и список вопросов от опекуна. В-третьих, за неделю до собрания бенефициар должен уточнить повестку и включить в нее вопросы, которые он сам хотел бы обсудить, а затем добавить конкретные вопросы к опекуну. Только в этом случае собрание будет по-настоящему деловым.

ЗАДАЧИ И ОБЯЗАННОСТИ БЕНЕФИЦИАРА

• хорошо понимать цели каждого фонда, в работе которого бенефициар заинтересован, и в первую очередь иметь представление о программе действий фонда, подготовленной опекунами;

• знать все обязанности опекуна;

• понимать, что опекун обязан поддерживать покупательную способность трастового капитала и в то же время следить за уровнем доходов, которые траст приносит бенефициару;

• иметь общее представление о современной теории «сбалансированного портфеля» и о процессе распределения активов (asset allocation);

• раз в год встречаться с каждым опекуном, обсуждать его финансовые дела и личные цели, оценивать работу опекуна, выполнение задач и обязанностей, связанных с трастом, бенефициарами и семейным правлением;

• разбираться в функциях и значении каждого компонента структуры управления семейным трастом;

• посещать ежегодные деловые собрания семьи, брать на себя обязанности и принимать участие в работе структуры управления семьи – в зависимости от своей квалификации и роли;

• учиться в целом понимать смысл учета доверительной собственности;

• участвовать в учебном процессе, приобретать финансовую грамотность (в ходе семейных семинаров и в рамках образовательных программ, финансируемых семьей);

• знать, каким образом и в какой степени оплачивается труд опекунов и других специалистов, иметь общее представление о бюджете траста и объектах инвестирования, в которые вкладываются средства трастового фонда.

Опекуны

Каковы по закону роль и обязанности опекуна? Во-первых, опекун является доверительным собственником, который владеет имуществом, переданным ему другим лицом; опекун обязан беречь это имущество, как собственное. Доверительный собственник не может распоряжаться имуществом ради собственной выгоды. Закон налагает на него высочайшую обязанность – быть достойным доверия. По прошествии определенного времени доверительный собственник должен вернуть имущество прежнему хозяину или другому лицу по выбору прежнего хозяина, причем в том же состоянии, как в момент получения, или в состоянии, изменившемся к лучшему.

Опекун – разновидность доверительного собственника, которому доверяет имущество одна из сторон (учредитель трастового фонда) на фиксированный период времени ради второй стороны – так называемого бенефициара. Иногда бенефициаром по совместительству бывает учредитель траста.

Типичный исторический пример взаимоотношений между опекуном и бенефициаром известен со времен крестовых походов. Представьте себе рыцаря, уезжающего в Святую Землю сражаться за весь христианский мир. Рыцарь садится на коня, прощается с женой и десятилетним сыном. Окидывает взглядом свои земли, надеясь, что когда-нибудь их унаследует сын. А потом рыцарь замечает соседа и припоминает, что тот и не собирается в крестовый поход. И у рыцаря возникают сомнения: а если в Святой Земле он погибнет? Кто защитит его жену и сына, кто помешает соседу завладеть его землей? К счастью, местный епископ только что прибыл, чтобы благословить рыцаря и поблагодарить его за решение отправиться в крестовый поход. И рыцарь спрашивает, не согласится ли епископ на время отсутствия этого рыцаря стать собственником его земли. Рыцарь объясняет епископу, что после возвращения снова станет хозяином земли, а если не вернется, епископ должен передать землю его сыну, когда тот достигнет совершеннолетия. Наконец, рыцарь просит епископа призывать к порядку соседа, не дать ему завладеть чужой землей, пока хозяин в отъезде. Епископ, обрадованный тем, что рыцарь уезжает сражаться за Бога, соглашается в точности выполнить все его пожелания. Таким образом, епископ становится опекуном, получает от рыцаря право распоряжаться его землей. А рыцарь и его сын становятся бенефициарами созданного траста в тот самый момент, когда епископ берет на себя обязанности опекуна. Траст создается в процессе заключения соглашения между рыцарем и епископом.

Несмотря на то что многие семьи возлагают надежды на трастовые соглашения, доверяют опекунам управлять капиталом и распоряжаться им, самые преуспевающие сознают, что траст подразумевает период регентства. «Регентством» называется период, во время которого король или другой лидер не в состоянии править по малолетству, ввиду продолжительного отсутствия (как в предыдущем примере) или из-за физической неспособности, например душевной болезни. По сути дела функционирование траста – то же регентство, поскольку во время действия траста полного обладания собственностью не происходит. На этот промежуток времени собственность переходит от предыдущего владельца к опекуну, последний распоряжается этой собственностью в интересах бенефициаров, которые в определенный момент (или спустя какое-то время – смотря как указано в соглашении) станут следующими владельцами данной собственности. Регент, то есть опекун, должен знать, когда отказаться от власти и как наиболее эффективно передать ее полноправным бенефициарам. Регент не должен, да и не может злоупотреблять своими правами «суррогатного владельца». Даже если в уставе траста не указан конкретный момент полной передачи бенефициарам прав и контроля над собственностью, опекун обязан осознать, когда пришло время передать власть – и не только бенефициарам, но и преемникам-опекунам, если те более пригодны для такой работы.

Опекуны должны подробно обсуждать с бенефициарами процедуру передачи собственности, выясняя, в какой форме бенефициары хотят получить ее. Осознание роли опекуна как наставника и действия траста как периода регентства позволяет опекуну и бенефициару в равной степени понять смысл сложного юридического соглашения между ними. Зачастую опекуна воспринимают только как добросовестного инвестора, компетентного администратора, гуманного управляющего. Несомненно, эти функции опекуна очень важны, и если он не справляется с ними, это приводит к негативным последствиям для траста и его бенефициаров. Однако даже если эти функции выполняются блестяще, но опекун не понимает, что он наставник, а время существования траста – это период регентства, он не добьется главной цели: не подготовит бенефициаров к владению собственностью, ныне образующей траст.

Опекун выполняет три задачи: управляет трастом, инвестирует трастовые средства и распределяет трастовую собственность – все это в соответствии с уставом траста и местными законами, регулирующими управление трастовыми фондами.

Управление трастом

Под управлением трастовой собственностью подразумевается сбережение активов. Это включает в себя хранение ценных бумаг, ежегодный сбор доходов траста, выполнение банковских операций, ведение надлежащего учета и записей о финансовом положении траста, подготовку и подачу налоговых деклараций, представление бенефициарам отчетов о финансовом положении траста.

Инвестирование трастовых средств

Каждый траст создается с конкретной целью. Учредитель излагает эту цель в уставе трастового фонда и в соглашении. Как правило, трасты создают для того, чтобы обеспечивать текущие потребности определенной группы людей – бенефициаров, или получателей доходов, на протяжении длительного времени, а затем передавать средства фонда следующим поколениям. Эти следующие поколения называются субъектами выжидательного права.

Данная цель создания траста ставит серьезную проблему перед опекуном, занятым инвестированием. Вспомните: перечисляя обязанности опекуна, я назвал в их числе обязанность передать доверительную собственность субъектам выжидательного права в таком же состоянии, в каком опекун получил ее, или в улучшенном. Если же опекун вкладывает активы траста, он сталкивается с дилеммой: от него требуется не только сохранить эти активы, но и получить с их помощью достаточный доход для бенефициаров. В почти любом трастовом соглашении бенефициары предпочитают увеличение дохода, а это, как будет показано далее, ограничивает возможности опекуна увеличивать активы трастового фонда. В то же время субъекты выжидательного права заинтересованы в росте активов фонда, чтобы после упразднения траста получить достаточно крупный капитал. Решения опекуна об инвестировании средств во многом обусловлены его стремлением разрешить эту дилемму.

Опекун, вкладывающий трастовые средства с целью получения самого высокого дохода, по традиции покупает облигации. Их покупка представляет собой форму инвестирования, при которой инвестор (называемый в этом случае кредитором) ссужает деньгами некое лицо – заемщика, или получателя ссуды; последний соглашается выплачивать кредитору фиксированный процент в течение определенного времени, а потом, по завершении этого периода, вернуть ссуду. Такое инвестирование считается менее рискованным, чем другие формы – например, инвестирование в акции.

Когда опекун вкладывает средства в облигации, его беспокоит в первую очередь вероятность того, что основной капитал не вырастет, к тому же ему приходится учитывать инфляцию. В наше время высокий уровень инфляции означает, что если стоимость имущества, принадлежащего трасту, не возрастает, инфляция снижает покупательную способность этого имущества. Другими словами, даже если арифметически стоимость трастового имущества остается прежней, покупательная способность активов постоянно падает. Законы о трастах требуют, чтобы опекун поддерживал покупательную способность активов траста на протяжении всего времени, пока он исполняет свои опекунские обязанности. Сегодня, если опекун вкладывает средства только для получения текущего дохода, он не сможет вернуть субъектам выжидательного права собственность с покупательной способностью, равной или превышающей покупательную способность имущества, принадлежавшего трастовому фонду изначально. Если деятельность опекуна не удовлетворяет инвестиционным стандартам, субъекты выжидательного права могут привлечь его к финансовой ответственности и заставить возместить ущерб за счет собственного капитала.

Продолжая разговор о дилемме опекуна, предположим, что он решает вкладывать средства в акции. Инвестирование в акции представляет собой обладание частью активов корпорации. Как правило, опекуны приобретают акции тех корпораций, которые предлагают их инвесторам на открытой фондовой бирже. Это делается для того, чтобы акции, приобретенные трастом, можно было легко продать, если опекун видит в этом необходимость. История свидетельствует о том, что рыночной стоимости акций свойственно расти, поэтому по истечении времени функционирования траста опекун получает возможность вернуть субъектам выжидательного права активы равной или большей покупательной способности по сравнению с активами, изначально полученными опекуном.

Распределение трастовой собственности

Опекун обязан распределять доходы траста и активы, составляющие его основной капитал, согласно условиям трастового соглашения. Учредители многих трастовых фондов полагаются на благоразумие опекуна в вопросах распределения доходов. Но именно эти вопросы чаще всего порождают разногласия между опекуном и бенефициарами. Некоторые трастовые соглашения требуют от опекуна выплачивать бенефициарам весь доход, получаемый трастовым фондом за год. Такие трасты нередко называют простейшими. По условиям учреждения других трастов, опекун сам решает, какую часть дохода и в какое время распределять между бенефициарами и распределять ли этот доход вообще. Это сложный, или так называемый дискреционный, траст. Если опекуну приходится принимать решения по вопросам распределения доходов, значит, он имеет право распоряжаться имуществом траста по своему усмотрению (осуществлять дискрецию).

Помимо распределения доходов условия многих трастовых фондов наделяют опекунов правом распределять по своему усмотрению часть основного капитала или весь основной капитал траста между бенефициарами, а иногда и между субъектами выжидательного права. Как правило, в трастовом соглашении указан порядок действий, которые должен предпринять опекун с точки зрения учредителя фонда, когда бенефициар требует распределения основного капитала. Если опекун распределяет основной капитал по своему усмотрению (дискреционно), это явление называется инвазией основного капитала. Кроме дискреционного распределения основного капитала трастовое соглашение нередко предписывает опекуну передавать какую-то долю основного капитала траста конкретному бенефициару по достижении им определенного возраста. Такая форма распределения называется частичным закрытием траста.

Трения между бенефициаром и опекуном часто возникают, когда бенефициар требует дискреционного распределения, а опекун считает, что такое распределение либо не допускается условиями траста, либо не отвечает интересам бенефициара. Но бенефициар не всегда возмущается, если на его требование отвечают отказом. Я на своем опыте убедился: если бенефициар полностью понимает свою роль и обязанности, а также регулярно требует отчета у опекуна и знает его роль и обязанности, вероятность разногласий и отказов чрезвычайно низка. Когда бенефициар и опекун знают задачи и обязанности друг друга и активно выполняют функции, которые налагают на них эти взаимоотношения, любая просьба будет принята благосклонно.

Во-первых, опекун – важный член структуры управления семьей. Нередко семейные трасты существуют (или «живут») более сотни лет, следовательно, «переживают» несколько поколений.

Во-вторых, опекун часто является «собственником на доверии» значительной части финансовых активов, находящихся на балансе семьи. В этой роли опекун должен координировать свою инвестиционную деятельность с действиями других членов семьи. Например, опекун может сыграть решающую роль в распределении инвестиций. Он распоряжается самыми долгосрочными активами семьи, следовательно, должен быть самым дальновидным из всех семейных инвесторов. Опекун обязательно должен участвовать в процессе распределения инвестиций, чтобы этот процесс был максимально эффективным.

В-третьих, опекун – наилучшая кандидатура на роль учителя, знакомящего бенефициаров с долгосрочным балансом семьи. Как уже говорилось в этой и предыдущей главах, в интересах опекуна иметь дело с высокообразованным бенефициаром, способным оценить всю сложность его работы. В качестве наставника опекун всю жизнь работает с бенефициаром и таким образом может познакомить молодое поколение с программой действий семьи. Для успешного управления семьей важны такие роли опекуна, как учитель, историк, хранитель программы действий семьи, наставник. Чтобы не поддаваться гордыне, опекуну не следует забывать, что активами трастового фонда он владеет лишь временно, как представитель учредителя и бенефициара.

Как определить, справляется ли опекун со своими многочисленными задачами? В семье, имеющей продуманный план управления, оценка производится на трех разных уровнях. Во-первых, образованный бенефициар, сверяясь со списком задач и обязанностей опекуна, приведенным в конце данной главы, сможет оценить его работу. Во-вторых, я считаю, что справедливость требует создания системы внешней оценки работы опекуна. В-третьих, покровитель может ввести процедуру разрешения споров, если между бенефициарами и опекунами возникают значительные разногласия в оценке работы последних.

Необходимо предусмотреть в трастовом соглашении процедуру переизбрания опекуна каждые пять лет. Если мы верим в пользу представительного управления в семье, почему бы нам не переизбирать опекунов, как других представителей народа в республиканском правительстве? В США уже есть семьи, применяющие стратегию переизбрания опекунов трастовых фондов. Когда бралась на вооружение эта стратегия, в некоторых семьях уже имелись долгосрочные трасты с неизменяемыми условиями, применить к которым новое правило было практически невозможно. Опекуны, в то время управлявшие трастами, просто решили: если бенефициары хотят иметь процедуру замены опекунов (представителей), они вправе получить ее. И опекуны добровольно согласились на переизбрание и пообещали уйти с поста, если бенефициары проголосуют против их избрания на новый срок.

ЗАДАЧИ И ОБЯЗАННОСТИ ОПЕКУНА

• полностью осознавать замысел учредителя трастового фонда и нынешние цели этого фонда, если со временем они изменились;

• руководствоваться этими целями в своих решениях;

• повышать финансовую осведомленность бенефициаров, следить за эффективностью их финансового обучения;

• по крайней мере раз в год встречаться с каждым бенефициаром, чтобы следить за тем, как они понимают цели и задачи фонда, а также получать от бенефициаров подробную финансовую и прочую информацию об их личном положении;

• давать каждому бенефициару советы о наилучшем исполнении обязанностей;

• эффективно осуществлять общую политику трастового фонда и проводить необходимые меры, связанные с предоставлением рекомендаций по инвестициям и управлению с целью достижения инвестиционных целей без превышения риска.

Семейная благотворительность

Благотворительность – первое и, вероятно, фундаментальное проявление личных и семейных ценностей. Если программа действий семьи декларирует эти ценности, филантропия доказывает их на практике. Для членов семьи, которых богатство отделяет от общества, филантропия – средство связи с большим миром и его проблемами, возможность активно занять в нем значительное место. Филантропия (от греч. philos anthropos) означает любовь к ближнему, благотворительность. Семья, занимающаяся ею, получает возможность уделить большому миру долю своего времени (человеческий капитал), таланта (интеллектуальный капитал) и денег (финансовый капитал). Всем нам известно, как приятно бывает делиться и отдавать. Почти у каждого народа найдется поговорка, напоминающая о пользе добра. Из многочисленных вариантов мне больше всех нравится «дающему воздастся». Все духовные традиции требуют от тех, кто многое имеет, делиться с неимущими. Например, иудейские, мусульманские и христианские традиции призывают отдавать десятую долю имущества; большинство восточных религий обязывают состоятельных людей заботиться о бедных. Однако филантропия не только обязанность, но и увлекательное занятие.

Американскому обществу посчастливилось: привилегированные семьи Америки охотно жертвовали внушительные доли своего состояния на благо человечества. Асторы, Карнеги, Форды, С. К. Джонсоны, Келлогги, Меллоны, Морганы, Пью и Рокфеллеры – самые известные филантропы, состояния которых были созданы в XIX – начале XX века. Все они щедро и продуманно, множеством разнообразных способов раздавали немалые части своего капитала ближним. В недавнем прошлом Анненберги, Фини, Гетти, Макартуры, Милкены, Олины, Паккарды и Саклеры потратили гигантские суммы на благотворительные цели. Гейтсы и Баффетты уже пообещали завещать свои состояния благотворительным фондам. Все эти семьи понимают, что благотворительность идет на пользу всем нам и – самое важное – меняет к лучшему жизнь самих филантропов.

Упомянутые филантропы были и остаются по сути своей хранителями капитала. Когда я беседую с наследниками старинных фамилий, на меня всегда производит впечатление гордость, с которой они говорят о поразительной благотворительной деятельности своих предков. Кроме того, эта молодая поросль семьи глубоко гордится финансовой хваткой своих предшественников и высоко ценит финансовые блага, в результате перешедшие к потомкам. Молодые поколения продолжают филантропическую деятельность своих предков. Важно то, что такие качества, как служение и умение отдавать, прочно вошли в систему семейных ценностей. Но еще важнее то, что эти ценности призывают членов семьи участвовать в делах мира, делиться своим человеческим, интеллектуальным, а по мере необходимости – и финансовым капиталами.

Финансовый и интеллектуальный капиталы – ценные дары, но именно человеческий капитал превращает филантропию в инструмент для долговременного сохранения семейного состояния. Уделение частицы своего «я» – вот что обеспечивает решающий вклад филантропии в сохранение человеческих активов в семейном балансе. Только работая, бесплатно или за плату, можно почувствовать себя полезным. Древние народы свято верят, что работа – важный элемент здоровой жизни. В любой семье понимают, насколько необходима работа каждому члену семьи. Филантропия способна удовлетворить эту потребность в работе. Увы, наше корыстное общество редко ценит благотворительную работу так же высоко, как труд ради прибыли. Сталкиваясь с подобным мнением, я вспоминаю знаменитое эссе Эндрю Карнеги о филантропии или же труды о благотворительности иудейских мистиков маймонидов. Из этих книг ясно, что правильно дать что-либо – чрезвычайно тяжелый труд. Семьям следует отказаться от рыночного подхода к оценке различных видов деятельности и помнить о долговременной ценности филантропической работы их предков.

Как филантропия вписывается в структуру управления семьей?

1. В программе действий каждой семьи должен быть раздел, касающийся ее ответственности перед внешним миром, и раздел о том, как семье следует взаимодействовать с этим миром. Как может семья пользоваться списком ценностей, если в них не входит стремление делиться с теми, кому меньше повезло в жизни, или не упоминается филантропия как семейная ценность – символ силы семьи, ее уникальности?

2. В бухгалтерском балансе каждой семьи должна указываться доля человеческих, интеллектуальных и финансовых активов, выделенных на филантропические цели. Как может семья измерять общий рост состояния, если не знает, как растет доля состояния, передаваемая на благотворительность?

3. Каждая семья с финансовым капиталом, превышающим 2 млн долларов, должна учредить официальную организацию, поддерживающую филантропические инициативы. Форму организации следует обсудить в ходе консультации с опытными советниками, в нее должна входить структура, позволяющая всем членам семьи участвовать в принятии решений.

Семьи с финансовым капиталом меньше 2 млн долларов могут заниматься благотворительностью совместно с другими семьями, не расходуя лишние средства на создание организации и пользуясь так называемым «фондом для целевых пожертвований». Состоятельные семьи часто выбирают такую форму организации. Фонд для целевых пожертвований позволяет разным лицам, не состоящим в родстве, распоряжаться частью своих средств, выделенной на благотворительные цели, через одну и ту же организацию, и вместе с тем самостоятельно решать, как будут потрачены эти средства. Разделение затрат, которое обеспечивает фонд для целевых пожертвований, дает семьям, участвующим в работе фонда, возможность эффективнее использовать деньги, не тратя их львиную долю на учреждение отдельной организации. Фонды для целевых пожертвований позволяют семьям увеличивать стабильность балансов, учиться отдавать и на собственном опыте убеждаться в преимуществах филантропии.

Таким образом в семье появляется механизм для изучения определенных вопросов

I. «Материальные» деловые вопросы

A. Различные виды юридической деятельности и цели каждого вида.

Б. Вложение средств.

1. Современная теория сбалансированного портфеля.
2. Распределение активов (asset allocation).

B. Управление активами.

Г. Налогообложение.

Д. Контролирующая роль судов и правительственных организаций.

Е. Бухгалтерский учет.

Ж. Роль управляющего персонала в организации.

З. Роль совета директоров в организации.

1. Категории директоров:

а) члены семьи;
б) посторонние члены совета.

2. Сроки службы директоров.

И. Роль акционеров в организации.

К. Распространение активов в виде грантов.

Л. Оценка со стороны.

II. «Нематериальные» деловые вопросы

М. Стремления каждого члена семьи, проявленные в процессе выдачи грантов.

Н. Ценности, утверждаемые каждым членом семьи в процессе создания программы семейной филантропической деятельности.

О. Ценности, о которых семья желает поведать другим.

П. Изучение людей и их ценностей в процессе выдачи грантов.

Р. Требование отчетов о выполнении порученных задач от членов семьи и посторонних людей.

С. Ни с чем не сравнимое удовольствие совместной работы и учебы.

Т. Сильные и слабые стороны каждого члена семьи, возможность подчеркнуть первые и компенсировать вторые.

У. Опыт совместных ошибок, а также уяснение того, почему каждой крупной организации необходимы ошибки: потому, что ошибки учат большему, нежели удачи.

Ф. Способность прощать друг друга.

X. Умение быть лидером и выбирать лидера.

Ц. Умение быть представителем и выбирать представителей.

Ч. Искусство проведения собраний.

Начало занятия филантропией не избавляет членов семьи от тягостных и сложных эмоций при любом обсуждении семейных дел. Каждому члену семьи придется решить, готов ли он вложить часть своего человеческого, интеллектуального и финансового капитала в это совместное предприятие. Когда в ходе благотворительной деятельности возникнут сложные вопросы, а они обязательно возникнут, их следует воспринимать как обычный риск, связанный с предпринимательством, как и при создании любого другого семейного бизнеса.

Я твердо верю в ценность упорного труда, особенно труда, который требует от человека поступиться частью личной свободы ради общих целей и двигаться вперед небольшими шагами, которые наверняка приведут к успеху. Когда семья настроена на долговременное сохранение капитала, личные вопросы встают постоянно по мере того, как каждый член семьи задумывается о том, поддержать ли ему семью в этом начинании. Филантропия – прекрасный способ испытать себя в семейном бизнесе на примере какой-либо благотворительной деятельности, вместо того чтобы сразу окунаться в проблему долговременного сохранения капитала, да еще и рисковать личными финансовыми средствами.

Филантропия – чрезвычайно важный компонент системы управления любой семьи. Она предоставляет членам семьи возможность заново открыть для себя семейные ценности и понять, как это радостно – помогать другим людям. Еще важнее то, что филантропия укрепляет узы между членами семьи, служит своеобразным «клеем», позволяет членам семьи блеснуть талантами и добиться признания.

В ходе успешной благотворительной деятельности заполняются новые страницы семейной истории, появляются герои и героини. Эта история послужит уроком для последующих поколений, покажет, что именно сохранение семейного капитала – путь к счастью всех членов семьи.

Оценка следующего поколения

Для начала я предлагаю семье и ее членам, производящим оценку, обратиться к прошлому, вспомнить, как жила семья раньше (по сравнению с нынешней ситуацией), чтобы понять, в каком направлении она движется. Здесь опять полезно вспомнить поговорку о рубашке: глядя на нынешнее и предыдущее поколения, семья в состоянии понять, пойдет ли следующее поколение по пути, предсказанному в поговорке. Делая выводы, не забывайте, что каждый представитель нынешнего поколения семьи одновременно является создателем собственной семьи, а также представителем второго поколения двух семей и третьего поколения – четырех. Чтобы оценка получилась достаточно разносторонней, необходимо проследить истории всех упомянутых семей. Предлагаю совершать этот экскурс в историю, пользуясь одинаковыми оценочными критериями, о которых мы поговорим далее; их следует применять не только к нынешнему и предыдущему, но и к последующему поколениям. И наконец, приступая к процессу оценки, семья должна позаботиться о том, чтобы все ее члены уяснили, о какой опасности предупреждает поговорка. Вся семья должна знать, зачем производится сбор информации, и согласиться участвовать в нем.

Важно, чтобы представители первого и второго поколений, производящие оценку, в этом процессе стремились донести до третьего поколения четыре момента:

• во-первых, что первое и второе поколения любят третье;

• во-вторых, что первое и второе поколения хотят, чтобы третье стремилось к счастью;

• в-третьих, что первое и второе поколения готовы потрудиться, чтобы способствовать третьему в его стремлении к счастью;

• в-четвертых, благодарность второго поколения первому за счастливую жизнь должна служить моделью благодарности в ее глубочайших проявлениях.

Эти четыре момента служат для всей семьи ответом на вопрос, зачем семья вообще приступила к процессу оценки. Подразумевается, что семья взялась за эту работу, желая выяснить, как улучшить жизнь ее отдельных членов и одновременно добиться динамического сохранения семьи в целом.

Во-первых, не следует оценивать успех третьего поколения по тому, насколько его представители разделяют мечты второго поколения, своих родителей. Во-вторых, незачем упоминать о том, насколько мечты второго поколения совпадают с мечтами первого. Почему? Потому что у каждого человека свои мечты. Я давно заметил: семьи, которые оценивают свой успех по принципу единства мечтаний, только подтверждают пресловутую поговорку.

В таком случае на чем же строить оценку? Я предлагаю представителям второго поколения спросить третье поколение через тех, кто производит оценку: о чем оно мечтает? Можно ли помочь этому поколению осуществить его мечту?

Поспешу пояснить, что в данном случае о финансовой помощи речь не идет. Я говорю о том, что второе поколение (и первое, если оно еще живо) может вложить свои человеческий и интеллектуальный капиталы в осуществление мечтаний третьего поколения. Впоследствии такие инвестиции могут принести финансовый капитал, но по опыту мне известно, что в данном случае выше всего ценится готовность первого и второго поколений внести человеческий и интеллектуальный вклад в игру, которую ведет третье поколение. О чем можно судить по вопросу о мечтаниях третьего поколения? Мне кажется, в нем заложены две основополагающие идеи философии: гипотеза Сократа о том, что наша цель в этой жизни – «познать себя», и утверждение Аристотеля, что мы прежде всего стремимся к личному счастью. Пытаясь познать себя, каждый из нас делает первый шаг на пути к самосознанию и, будем надеяться, к счастью в его глубочайшем смысле. В случае удачи мы станем старшими товарищами и наставниками для следующих поколений своих семей.

Как оценить наследников?

• Свободен ли оцениваемый человек или зависим?

• Осознает ли он себя?

• Стремится ли он узнать, в чем его призвание? Если да, следует ли он этому призванию, и если нет, то почему?

• Понимает ли он, в чем разница между работой по призванию и трудом за плату?

• Был ли у этого человека наставник, направлявший его по пути к призванию? Есть ли у него такой наставник сейчас, в любой жизненной сфере? Если нет, обладает ли оцениваемый человек достаточными навыками, чтобы найти такого наставника?

• Хватит ли оцениваемому человеку смирения быть учеником, чтобы не только усваивать знания, но и перенимать опыт, необходимый ему для осуществления призвания? Был ли он когда-либо учеником? Овладел ли оцениваемый человек каким-либо ремеслом, прошел ли весь процесс обучения – от азов до вершин?

• Понимает ли этот человек разницу между гордыней и смирением, а также последствия стремления к счастью с тем и с другим?

• Есть ли у него друзья? Кто он для друзей?

• Способен ли этот человек выражать любовь?

• Способен ли он проявлять сострадание к себе и к другим людям?

• Умеет ли он быть благодарным?

• Умеет ли выражать радость и чувство юмора?

• Каковы представления этого человека о правде, добре, красоте, справедливости?

• Умеет ли он находить золотую середину между справедливостью и милосердием?

• Понимает ли он разницу между смелостью и наглостью?

• Берет ли он на себя активные роли в большом обществе? В сферах, где требуется заботиться о других и отдавать?

• В какой из вышеупомянутых сфер этот человек достаточно компетентен, а в каких – недостаточно?

С помощью этих вопросов член семьи, производящий оценку, сможет понять натуру любого представителя третьего поколения. Приступая к оценке, следует в первую очередь выяснить, какими человеческим и интеллектуальным капиталами располагает данный представитель третьего поколения. Кроме того, можно разработать долгосрочный план обучения каждого молодого члена семьи, чтобы со временем он мог отвечать: да, он пытается познать себя и стремится к личному счастью. Ежегодно повторяя процедуру оценки, семья сможет сохранить целостность и способствовать росту человеческого и интеллектуального капиталов отдельных членов.

Несомненно, вы уже заметили, что я лишь мимоходом упомянул про оценку умения распоряжаться финансовым капиталом. Я сделал это намеренно, поскольку считаю, что финансовый капитал – наименее важный из трех, играющих заметную роль в стремлении человека к счастью. Во-первых, умение распоряжаться финансовым капиталом само по себе не спасет семью от пророчества поговорки про рубашку. Финансовый капитал – просто материальное отображение товаров и услуг; в отличие от человеческого и интеллектуального капиталов, он не имеет подлинной ценности. В лучшем случае финансовый капитал может быть средством для увеличения человеческого и интеллектуального капиталов. Сам по себе он не в состоянии культивировать человеческую личность или сохранить семью. Во-вторых, семьи (особенно если призвание их членов – сфера финансов) не раз объясняли мне: решать человеческие вопросы гораздо труднее. Подобно страусам, они прятали головы в песок и продолжали обучать подрастающее поколение тонкостям финансового дела. Поговорка неизменно сбывалась.

Предположим, семья отводит финансовой компетентности (в отличие от человеческой и интеллектуальной) относительно важную роль в достижении успеха; каким же образом она может понять и оценить финансовую компетентность представителей своего третьего поколения? Разумеется, если у третьего поколения семьи состоятельные родители, без достаточного опыта в финансовой сфере это поколение неизбежно попадет в зависимость и потеряет свободу. Скорее всего, именно эти опасения побуждают богатых родителей эпохи «новой экономики» задавать в связи с детьми и финансовым планированием такой вопрос: «достаточно» – это сколько? На первый взгляд, они спрашивают о количестве, но на самом деле вопрос качественный: каким образом я, родитель, могу избавить своих детей от болезненной зависимости от трастового фонда и выплат из него? У детей третьего поколения есть долг перед самими собой – приобрести достаточную финансовую компетентность. Какую именно? Думаю, следует исходить из предположения, что при перетасовке компонентов ДНК вероятность унаследовать дар финансового гения ничтожна. Следовательно, необходим аналог начального курса физики для студентов гуманитарных факультетов университета. От этих студентов требуют знания основных физических законов, однако физика не является для них профилирующей дисциплиной.

Каким образом можно оценить финансовую компетентность представителей третьего поколения семьи?

Предлагаю члену семьи, производящему оценку, для начала задуматься о том, какую роль играет финансовый капитал в профессиональной деятельности или призвании представителей молодого поколения (по вопросам, приведенным выше).

Например, если представитель третьего поколения семьи стал священником и дал обет бедности, как вписывается в эту схему финансовая компетентность? Предположим, другой молодой член семьи – талантливый скульптор, который имеет 20 тыс. долларов годового дохода, но чтобы заработать эти деньги, он вынужден тратить 5 тыс. Конечно, это утрированные примеры, приведенные только для того, чтобы мы задумались, как много существует человеческих, интеллектуальных и духовных устремлений, в которых роль финансового капитала практически сведена к нулю.

Так по каким же критериям можно оценить финансовую компетентность членов третьего поколения семьи?

Ответы на поставленные ниже вопросы и послужат соответствующими критериями

• Способен ли конкретный представитель третьего поколения оценить консультантов в любой сфере – не только в финансовой? Насколько хорошо он выбирает наставников и пользуется их советами?

• Понимает ли этот человек, как тесно взаимосвязаны риск и вознаграждение?

• Понимает ли он двоякую концепцию управления финансовым капиталом и динамичного сохранения этого капитала?

• Чувствует ли он и принимает ли взаимные обязательства перед семьей? Сознает ли, что ее финансовый капитал – это следствие вложений человеческого и интеллектуального капиталов представителей первого, второго и третьего поколений, стремящихся к счастью? Проводит ли этот человек активную работу по распространению финансовых знаний в следующем поколении семьи?

• Участвует ли он в управлении семьей, получает ли образование, которое предоставляет ему семья?

• Стремится ли этот человек к компетентности и мастерству в финансовых взаимоотношениях? Вступает ли в другие финансовые отношения с семьей?

Работая с семьями, я узнал, что слова «измерение», «определение» и «оценка» нередко пугают людей, у которых остались о школе не самые светлые воспоминания, а также тех, которым родители и деды навязывали свои мечтания. Еще я убедился: если семья бездумно подходит к процессу оценки или не понимает, что у ее членов могут быть самые разные призвания, сам процесс оценки может вызывать сокращение человеческого и интеллектуального капиталов – самых ценных ресурсов семьи. Особенно страшит предстоящая оценка, если по ее результатам решено обеспечить кому-нибудь из членов семьи материальную поддержку, необходимую для осуществления мечтаний, или, наоборот, лишить таковой.

Внешняя оценка деятельности семейной организации

Поиски привели меня к системе аккредитации, которой пользуются учебные заведения, – к так называемой «оценке со стороны».

Предположим, некая семья решила получить внешний отзыв о деятельности своего траста или благотворительного фонда со стороны других аналогичных организаций. Как следует проводить подобную оценку?

I. В учредительных документах фонда или благотворительной организации должно содержаться требование периодически проводить такие оценки. Существует немало трастов и благотворительных организаций, к которым невозможно применить вышеупомянутую оценку, но семьи все-таки могут внедрить эту процедуру, обязывая опекунов соглашаться на ее проведение.

II. Еще до начала оценки все опекуны должны подтвердить, что понимают суть процедуры и будут способствовать ее успешному завершению.

III. Выбирать людей, производящих данную оценку, должно лицо или организация, наделенные таким правом в учредительных документах траста или благотворительной организации, или же комитет, выбранный этим лицом или организацией. Лица, проводящие оценку, не должны состоять в родстве с семьей, учредившей организацию, с ее опекуном или директором. Эти же лица не должны поддерживать тесную связь с бенефициарами оцениваемого траста или с организациями, которые финансирует оцениваемая благотворительная организация. Предпочтение следует отдавать лицам или организациям, успешно действующим в сфере трастовых фондов и благотворительности и имеющим большой опыт. В качестве оценщиков лица и организации должны выступать только один раз, чтобы оценка каждый раз проводилась заново и процессу не вредила возможная политизация.

IV. Усилия лиц и организаций, дающих внешний отзыв, должны компенсироваться, чтобы эта работа выполнялась с тем же рвением, что и другие их профессиональные обязанности. В процессе выбора оценивающих лиц и организаций проводятся переговоры о форме компенсации.

V. Оценка деятельности фонда или благотворительной организации со стороны аналогичных учреждений должна проводиться раз в три-пять лет.

А. Если речь идет о трасте, должны быть приняты во внимание следующие моменты:

1. Первоначальная цель учредителя траста, понимание опекуном этой цели, степень, в которой опекун руководствуется этой целью в работе.

2. Общие отношения опекуна с бенефициарами; идет ли работа траста на пользу бенефициарам.

3. Осведомленность опекуна о положении бенефициаров; насколько успешно опекун меняет это положение к лучшему с помощью средств траста.

4. Уровень финансовой компетентности бенефициаров; механизмы для неуклонного повышения их финансовой компетентности.

5. Осведомленность опекуна о том, какой жизненный путь выбрал каждый бенефициар; механизмы, применяемые для того, чтобы способствовать движению каждого бенефициара к выбранной цели.

6. Общая политика и процедура работы опекуна, порядок их внедрения с учетом:

а) инвестиционных целей траста и успехов в их достижении;

б) выбора и предоставления инвестиционных и управленческих консультаций;

в) налогового положения траста;

г) выбора налоговых услуг;

д) юридического положения траста;

е) выбора юридических услуг.

Б. Если речь идет о благотворительной организации, оценивать надо следующие моменты

1. Осознание директором миссии организации и первоначального замысла учредителя.

2. Если первоначальная миссия исполнена, есть ли новая? Если да, как она определяется? Понятна ли она директорам, проявляют ли они активность в выполнении этой миссии?

3. Если у организации есть новая миссия, располагают ли нынешние директора и остальное начальство надлежащей подготовкой и знаниями в этой новой сфере? Есть ли люди, более подходящие для выполнения этой новой миссии?

4. Если организация создана в виде действующего фонда, успешно ли она функционирует?

5. Если организация существует в виде фонда, распределяющего гранты, позволяют ли ее политика и процедуры эффективно выполнять эти функции?

6. Общая политика и процедуры организации, оцениваемые по следующим пунктам:

а) инвестиционные цели организации и успешность их достижения;

б) выбор и предоставление инвестиционных и управленческих консультаций;

в) налоговое положение организации;

г) выбор налоговых услуг;

д) юридическое положение организации;

е) выбор юридических услуг.

VII. Лица, дающие внешний отзыв, должны иметь доступ ко всей документации, отчетам, счетам, налоговым декларациям, к профессионалам, работающим в организации, к бенефициарам, получателям грантов, а также к информации, необходимой для проведения оценки и определения, были ли выполнены рекомендации, сделанные после предыдущих оценок. В эту процедуру входят собеседования с опекунами, бенефициарами и специалистами, причастными к работе траста, с директорами, должностными лицами, получателями крупных грантов от благотворительной организации.

VIII. Оценка должна продолжаться один день и быть исключительно конструктивной, поскольку ее задача – создать позитивную основу для дальнейшей работы трастового фонда или благотворительной организации. Результатом проверки должна стать четкая картина нынешнего положения траста или благотворительной организации. При этом должны быть затронуты важные моменты, вопросы и проблемы улучшения работы траста или организации. В ходе оценки не следует сосредоточивать внимание только на недостатках. Наоборот, в случае обнаружения любых серьезных нарушений процесс оценки следует прекратить, а на проблемы обратить внимание лица или совета, выбравшего тех, кто производил проверку, и потребовать устранить эти проблемы. Само по себе прекращение процесса оценки может выглядеть негативным результатом, однако если продолжить его, будет потеряна благоприятная атмосфера, а вместе с ней – и положительное влияние процедуры.

Получение внешнего отзыва о деятельности предназначено не для того, чтобы разрешать проблемы и отвечать на важные вопросы, возникшие в ходе изучения работы организации или фонда: решения и ответы – прерогатива опекунов и директоров, а не оценщиков. Различие между лицом, производящим оценку, и сотрудником фонда или организации, разрешающим проблему, чрезвычайно важно для успеха всего процесса оценки. Лица, производящие оценку, не сотрудники и не главы трастов и благотворительных организаций; они не имеют права вмешиваться в те сферы, которыми уполномочены ведать опекуны и директора.

IX. Обязанность исполнять пожелания, высказанные в ходе оценки, ложится исключительно на опекунов и директоров.

X. Лица, производящие данную оценку, не обязаны следить за выполнением их пожеланий и рекомендаций, хотя в некоторых случаях им полагается безвозмездно направлять запросы о подробностях разрешения конкретной ситуации, возникшей в процессе проверки.

XI. Исполнение пожеланий и рекомендаций, высказанных в ходе оценки, не должно возлагаться на лицо или организацию, которые ее проводили и высказали эти пожелания и рекомендации. Необходимо строго следить за тем, чтобы у лиц, производящих оценку, не имелось никакой корыстной заинтересованности в результатах этого процесса.

Тети и дяди: их роль

Согласны вы со мной или нет – не ведаю, но надеюсь, что вы когда-нибудь признаете: дяди и тети играют существенную роль в переходные периоды нашей жизни, тем более когда мы превращаемся из детей во взрослых.

Искусство и практика наставничества

В первые в классической западной литературе наставник, или ментор, предстает в образе одноименного персонажа «Одиссеи». Гомер объясняет нам, что Ментор – уважаемый пожилой человек, которому Одиссей доверил свое государство Итаку, уплывая воевать с троянцами. Мы также узнаем, что на Ментора была возложена обязанность вырастить и воспитать сына Одиссея, Телемаха, чтобы тот смог занять отцовский престол, если Одиссей не вернется с войны. Таким образом, Ментор исполнял сразу две роли: во-первых, регента, достойного и надежного человека, способного временно занять и благополучно удержать чужой престол, пока его законный хозяин ищет приключений; во-вторых, старшего друга и учителя, способного передать другому человеку знания и мудрость, направить по пути самопознания. Едва Ментор соглашается сыграть обе роли, как волей Гомера в тело Ментора вселяется богиня мудрости Афина и в образе уважаемого человека дает Телемаху советы и наставляет его в процессе взросления. В конце первой части «Одиссеи» Афина в облике Ментора выступает в качестве миротворца и дает мудрый совет о том, как прекратить войну и возрадоваться миру. Это третья роль Ментора – воистину мудрого человека, помогающего целой стране в ее стремлении к миру.

На примере этих трех ролей мы видим, каким может быть искусство наставника.

Чем не является наставничество

Наставничество не учеба, не тренировка, не дружба и не общение со старшими. Все перечисленные взаимоотношения по-своему важны, но наставничеством они не являются.

Шесть функций наставника

1. Наставничество – это умение ставить вопросы, а не давать готовые ответы. Вопросы наставника должны направлять нас по пути к самому глубокому познанию самих себя.

С наставниками мы делимся сокровенными желаниями и мечтаниями, когда, перефразируя Данте, «очутимся в сумрачном лесу, утратив правый путь во тьме долины». Когда нам необходим человек, способный помочь сформулировать вопросы, которые выведут нас из тупикового, гиблого места, подобного описанному Данте, все мы надеемся, что наш наставник Вергилий явится и поведет нас за собой – но только если мы согласимся спуститься в глубины своего «я» с нашим проводником и собеседником. Благодаря наставнику мы учимся учиться, а потом регулируем процесс познания собственной уникальности. Великие наставники понимают, что их главный долг – выяснить, каким образом проходит процесс обучения у подопечного, и в итоге определить, могут ли они быть наставниками именно этого человека.

2. Успешное наставничество – это диалог, в котором обе стороны учатся чему-то жизненно важному. В отличие от четырех других видов взаимоотношений, о которых говорилось ранее, наставничество подразумевает совместный процесс обучения. Соблюдение этого условия я встречал редко. Мне известно, что всякий раз, когда наставник задает мне вопрос, я узнаю гораздо больше, чем сообщаю. Люди, которых мне посчастливилось видеть в роли моих наставников, делали такое же наблюдение.

3. Наставничество требует, чтобы обе стороны приступали к работе вместе, в роли учеников, наделенных по философии дзен «разумом начинающего». В самой глубине души мы должны чистосердечно признаться в том, что нам недостает знаний и что мы готовы учиться. Приступать к каждому занятию с наставником и испытывать при этом радостное удивление начинающего – значит преподносить себе величайший дар, который способен привести к успешному обучению. В начале занятия наставник понятия не имеет, куда приведут подопечного вопросы и ответы.

4. Наставничество происходит в одном из трех режимов взаимного обучения:

а) по пути «Данные → Информация → Знания → Мудрость»;

б) по пути «Интерес → Искания → Слушание → Обмен → Интеграция»;

в) по пути «Обработка/Дифференциация → Пауза/Слушание/Изучение → Интеграция».

5. Наставничество требует, чтобы обе стороны для начала пришли к единому выводу о том, как закончится этот процесс. Взаимоотношения с наставником должны иметь четкие, строго определенные границы. Если о границах мы задумываемся в начале любых взаимоотношений, то вопросом о том, чем эти взаимоотношения закончатся, задаемся редко. Роль подопечного заканчивается, когда он найдет в себе необходимые ответы. Новые вопросы, возникающие у подопечного, потребуют вмешательства новых наставников. Это не значит, что прежний наставник не имеет права продолжать обсуждение новых проблем. Скорее, ради собственного блага обе стороны должны признать, что подопечный, который правильно строит отношения с наставником, обязан задуматься над тем, к кому будет лучше обратиться с очередными вопросами. Как правило, полезнее всего для подобных взаимоотношений вовремя прекратить их и приступить к новому поиску. Чтобы справиться с этой задачей, строить отношения надо с выяснения четкой процедуры их завершения.

Работая с семьями, в начале нашего совместного путешествия я задаю каждому члену семьи два вопроса: чем он страстно увлечен и кто его наставник?

Первый вопрос предназначен, чтобы выяснить призвание каждого члена семьи. Второй – чтобы узнать, как члены семьи стремятся исполнить свое призвание: я убежден, что никто не в состоянии учиться на протяжении всей жизни, не обращаясь за советами к наставнику.

Наставничество – это призвание

Выбирайте прирожденных наставников, призвание которых – отвечать на вопросы конкретного этапа вашей жизни. Остерегайтесь людей, убежденных, что они много знают. Прислушивайтесь к голосу интуиции и тянитесь к людям, которые действительно много знают, но признаются, что знают недостаточно.

Изложено с сокращениями и адаптацией для русскоязычной аудитории